Древние тюрки. История образования и расцвета Великого тюркского каганата (VI-VIII вв. н.э.) - Лев Гумилев Страница 20

Но каганат был обречен. Предваряя изложение событий, необходимо указать на то, что классообразование в тюркютском обществе началось тогда, когда кругом (Китай, Гаочан, Согд, Иран) были сильные, развитые классовые государства. Против храбрости и силы выступали хитрость и деньги, а хорошо обученные и технически оснащенные наемные войска не уступали в бою степным наездникам. Учитывая обстановку, нужно удивляться не падению тюркютской державы, а ее более чем столетнему существованию.

Орда. Вокруг тюркютских царевичей группировались кроме тюркютов остатки разбитых жужаней и множество разных людей, почему-либо не ужившихся в родной юрте или на китайской службе. Происхождение их было различно, но говорили они между собой на древнетюркском языке с небольшими отличиями в произношении. Они составляли «bu-dun» — народ, но не в смысле «этнос» а в смысле близком к понятию «демос», так как «budun» противопоставлялись беги (baglar). Это видно из контекста фраз: «turk baglai budun» — «тюркские беги и народ» или, может быть, «народ тюркских бегов» и «turk qara budun» — «тюркский черный народ», причем qara budun — масса — понятие без оскорбительного оттенка; «alti bag budun» — «народ шести бегов», т. е. шести подразделений. Отсюда видно, что «budun» — это рядовой состав орды, беги — командный, а вся система, т. е. орда в целом, понятие не этническое, а военно-организационное. В VI в. тюркютская орда соответствовала племени, затем распространилась на державу. Орда пополнялась добровольцами, предпочитавшими военный уклад семейному.

Обычная организация орды как войска предполагает наличие правого и левого крыла. Таковыми были толос — восточное и тардуш — западное крыло. После детального разбора терминов «толос» и «тардуш» у И. Н. Клюкина ^{198} полемика по поводу отождествления военно-административных терминов с какими-либо определенными племенами излишня.

Е. Прицак понимает термин «будун» как раздел улуса и сопоставляет его с древнемонгольским термином «ирген» ^{199}. Однако не только вышеприведенное противопоставление бегов будуну, но и разбор А. Н. Кононовым термина «ирген» ер[муж]+кин (аффикс множественности) ^{200} показывает, что «еркин-ирген» (букв. «скопище мужей») понятие самостоятельное, а «будун» релятивное, т. е. можно быть будуном относительно хана, беков, а народ как этнос именовался kun ^{201}; попытка же сопоставить слова budun u buqun (букв. «этот народ»), сделанная Е. Прицаком, неубедительна ни с филологической, ни с исторической точек зрения ^{202}.

Для племенной единицы был свой термин — «огуз», который Е. Прицак понимает то как вариант произношения oq (стрела), то как ответвление основного ядра племени. Разберем и этот вопрос.

Племя. Удельно-лествичная система, сначала фигурировавшая только как государственное учреждение, постепенно проникла и в частную жизнь. Она стала формировать семейные отношения — препятствовать раздроблению имущества и способствовать образованию большесемейных общин.

Во время каганата степное население весьма обогатилось. Во-первых, добыча притекала со всех сторон, во-вторых, дань из рук ханов попадала к их приближенным и, в-третьих, замирение степи и прекращение постоянных грабежей повлияло благотворно на развитие скотоводства. Параллельно приобретению богатств шло накопление их; они не растрачивались, не делились, а сохранялись в больших семьях. Это было возможно только при наличии племенной организации. Пример такой организации показали ханы рода Ашина, управлявшие колоссальной страной сообща. Главы крупных семейств стали подражать ханам и управлять своими родственниками, как близкими, так и дальними. Семьи разрастались в племена, но сохраняли свое территориальное и организационное единство. Старейшины использовали свое влияние и норовили даже принять титул хана или идыкута.

Так впоследствии образовались на развалинах каганата уйгуры, карлуки, дулу и нушиби; по этому пути на востоке пошли кидани, а на западе — гузы и команы (они же половцы). Главным врагом племен были орды, интересы их были прямо противоположны и непримиримы. Старейшины племен хотели пасти свой скот и получать от Китая подарки за нейтралитет или поставку наемников. Ханы орд хотели привлечь всю молодежь в боевые отряды, кормить их за счет подданных, не служащих в войске, и военной угрозой вырывать у китайцев в виде дани продукты земледелия и ремесла. Для компромисса не оставалось места.

Теснимые соседями малые племена, которые все-таки не следует отождествлять с родами, стали образовывать союзы, причем названием для такой общины был термин «огуз». Отсюда возникли как этнонимы токуз-огузы = 9 огузов (общин) — уйгуры и уч-огуз = 3 огуза = карлуки. Сходные по типу союзы дулу и нушиби, однако, не назывались огузами, чему причиной было то, что они возникли при иных обстоятельствах — не естественно, а по манифесту тюркютского хана. Поэтому они не перестали быть будуном и назывались on oq budun — десятистрельный народ. Соотношение между терминами «будун» и «огуз» вытекает из следующего: уйгуры, подчиненные тюрками, стали по отношению к ним будуном, но, сохранив свое внутреннее устройство, не перестали быть огузами. Поэтому Бильге-хан имел основание заявить: «Народ токуз-огузов был мой собственный народ» ^{203}, т. е. токуз-огузы были по отношению к нему — шаду тардушей — будуном; значит, они непосредственно ему подчинялись.

К аналогичному пониманию термина «огуз» пришел А. Н. Кононов, опираясь на критическое изучение всей литературы вопроса. «Исходной основой собирательного этнического имени огуз является or — «род, племя», которое в свою очередь находится в прямой связи со старотюркским словом «о» — «мать», к этой же основе восходят слова «о ук» — «потомство, сын» и «о уш» — «сородич»…»

Таким образом, слово «огуз» первоначально могло значить просто «племена», «объединение племен», которое впоследствии превратилось в этническое имя с собирательным значением, получившим в известных случаях определение как необходимый детерминатив: токуз огуз — «девять (разных) племен», уч огуз — «три (разных) племени» ^{204}.

Впоследствии термин «огуз» потерял свое значение (как и термин «будун») и превратился в имя легендарного прародителя туркменов — Огуз-хана, введенного в число мусульманских пророков ^{205}.