Воспоминания провинциального телевизионщика - Леонид Пивер Страница 20

– Ну, – думаю, – сейчас у дамы терпение иссякнет… И готовлюсь услышать надменное:

– А пойдите вы вон, Пивер!

Вместо этого:

– Так и запишем – Леонид Ярмольник.

Я не унимаюсь:

– Генри Фокс – Владимир Сошальский. Ведущий – Юрий Яковлев.

Дама:

– Сошальский. Яковлев.

– Cлужанка – Ирина Розанова, – продолжаю я виртуальный кастинг.

– Ирина Розанова – служанка, – пишет ассистентка.

– Господи, – думаю, – ну откуда ей знать, кто такая Розанова? Ведь та только начала появляться на театральной сцене.

И тут мне попадается карточка – «Светин». Кого же дать сыграть выдающемуся комику?… Не проблема, напишем нового персонажа! Впрочем, знаю, что Светин живет в Ленинграде.

– Светин! – говорю я твердо.

– Светин, – пишет ассистентка без всякой интонации.

– Он же в Ленинграде, – подсказываю я.

– Ничего, есть ночной поезд «Красная стрела», – строчит дама. И завершает:

– Я всё передам!

^{Евгений Евстигнеев, Борис Крюков и Леонид Пивер}

Кому и что она передала, не знаю, но через пару дней меня приглашают на встречу с актерами.

– С какими актерами? – пугаюсь я.

– С теми, которые прошли у вас по кастингу.

– Боже мой, – думаю я. – Пропал! Это с нашими артистами я чувствовал себя спокойно… А что я скажу самому Евстигнееву?

Оказалось, волнения были напрасны. В назначенное время действительно собрались актеры, о которых я и мечтать не смел. Замысел передачи и весь материал понравились. Начали репетировать.

– Хватит репетировать! – вдруг говорит Евстигнеев.

И мы стали снимать «набело» по фрагментам. Когда «Игра в детектив» была готова, ее увидела вся страна. Большей части СССР понравилось. И я вернулся домой.

Сделали в Челябинске еще несколько программ. Они по-прежнему пользовались успехом. Возможно, потому, что наш детектив объединял людей не только приключениями. Однако мы все яснее понимали, что продолжать делать передачу в существующих условиях невозможно. Кем мы были? Провинциальным телевидением с вечным дефицитом времени, пленки, помещений… Смонтированные для Шерлока декорации каждый раз приходилось стремительно разбирать, поскольку с коварством профессора Мориарти по графику подкрадывалась программа «Кукурузоводство в области»…

Не всегда великие сыщики погибают в схватках с преступниками. Иногда они умирают своей смертью. И как-то незаметно наш «Шерлок Холмс» ушел на покой…

А у меня на душе неспокойно до сих пор. В то время тотальный дефицит всего заставлял стирать прекрасные концерты, спектакли, представления, поскольку требовалась магнитная лента для новых записей. Зритель любит новенькое… Представляю, скольких ценнейших документов не досчитаются историки культуры.

А студийные архивы! Помните надпись в конце почти каждого советского художественного фильма: «Снят на пленке Шосткинского химкомбината»?… Будто по качеству нельзя было понять: не «кодак». Кроме всего прочего, «шостка» прекрасно горела. И однажды поступила команда пожарных: с архивных лент смыть и сдать фотослой, содержащий серебро, а целлулоидную основу – сжечь!.. Мне, уже немолодому человеку, хотелось плакать…

А еще мне очень хотелось сделать так, чтобы провинция была лишь местом жительства, а не образом жизни. Я старался сделать все, что мог.

^{Леонид Утесов}

^{Клавдия Шульженко}

^{Лайза Минелли}

^{Олег Плотников}

^{Элвис Пресли}

^{Барбара Стрэйзанд}

^{Игорь Бурко}

^{Фрэнк Синатра}

С проблемами и без

Как пишут классики, шли годы, менялся коллектив. В восьмидесятые на студии стали появляться люди со специальным образованием из свердловских, ленинградских ВУЗов и выпускники гуманитарных факультетов местных учебных заведений. Сложнее и интереснее становились телевизионные программы. Мы, будучи сугубо практиками, в волнении стали присматриваться к молодежи внимательнее… И – успокоились.

Телевидение – специфический вид искусства: то, что знали, умели и могли мы, молодежи еще только предстояло освоить. Некоторые из «вновь прибывших» и вовсе вскоре поняли, что телевидение не для них, или они – не для телевидения. Потом я встречал их фамилии под материалами челябинских газет, во входящих тогда в информационный обиход пресс-релизах. Одна из известных челябинских журналисток, чьи материалы уже много лет с удовольствием читают южноуральцы, до сих пор при встречах выражает мне признательность за свое нетелевизионное счастье. А тогда она не то что ушла – убежала со студии, когда мои разносы на редакционных летучках превысили критическую массу ее терпения.

Из тех, кто пришел – и остался, не могу не назвать Ирину Коломейскую, с которой я проработал более десяти лет. И лишь потом осознал, что за ее интеллигентностью и мягкостью кроется «железная леди», умудрявшаяся доводить до конца все задуманное.

^{Слева направо Светлана Цвиловская, Леонид Пивер, Ирина Коломейская}