Вильгельм Завоеватель. Викинг на английском престоле - Дэвид Дуглас Страница 20

Наибольший интерес представляет становление нормандской феодальной аристократии. Общее понимание данного процесса дает, безусловно, правильная и достаточно четкая теория образования феодальной лестницы, состоящей из сюзеренов, сеньоров и вассалов. Но она не раскрывает локальной специфики, особенно интересной в случае с Нормандией. Гораздо полезнее в этом плане исследовать развитие нескольких особенно примечательных феодальных родов провинции. Причем особое внимание следует уделить тому, как им удалось добиться могущества и эффективного взаимодействия с герцогом. В определенной степени создание полной картины будет затруднено из-за нехватки подробностей и деталей личной жизни их представителей, но это может быть компенсировано сведениями из источников, повествующих о более крупных исторических событиях, в которых они принимали участие. Сложнее дело обстоит с отбором фактов. Дело в том, что к написанному хронистами о влиятельных современниках, от которых авторы могли напрямую зависеть, априори следует относиться с осторожностью. А исследователь Нормандии сталкивается еще и со специфической проблемой, связанной с генеалогическими описаниями знатных семейств герцогства, добавленными Робертом из Ториньи к хроникам Вильгельма Жюмьежского в XII веке. Некоторые современные исследователи относятся к ним как к достоверному фактическому материалу. Между тем использовать эти известные генеалогии следует с большой осторожностью, обязательно сверяя с другими источниками. Одним словом, изучая процесс становления светской нормандской аристократии, с помощью которой герцог завоевал Англию и которая составила основу новой английской правящей прослойки, нам предстоит объединить сведения об отдельных семьях с информацией, содержащейся в источниках по истории Нормандии в целом.

Мы остановимся на четырех аристократических родах, которым предстояло сыграть весьма заметную роль в европейских делах. Начнем с дома Тосни. Самым первым известным нам его представителем, имя которого упоминается в исторических источниках, является некий Ральф де Тосни. Возможно, в хрониках идет речь о Ральфе II, а возможно – о его отце Ральфе I. Главное, что этот Ральф получил в качестве неотчуждаемого владения земли Тосни, входившие в Руанскую епархию. Сообщается, что произошло это при архиепископе Гуго, то есть между 942-м и 990 годами. О Ральфе II имеется уже чуть больше информации. В 1013-м или 1014 году герцог Ричард II доверяет ему оборону Тилльери, а чуть позже (по другим источникам – до того) он побывал в Италии. Дата и обстоятельства его смерти неизвестны. Унаследовавший его титул и имение сын Роже I тоже действовал не только в Нормандии, но и за ее пределами, в частности в Испании. Имеется также информация, что он был женат на женщине по имени Годехильдис, которая после его смерти стала женой графа Эврё Ричарда. Приблизительно в 1040 году Роже погиб в одной из междоусобных войн, которые охватили Нормандию в ранний период правления герцога Вильгельма. Его противником тогда был Роже Бомонский. Неудачный исход сражения, однако, не помешал сыну Роже Тоснийского Ральфу III унаследовать титул и владения отца, а впоследствии сыграть заметную роль в истории Нормандии. Он отличился в кампании против французского короля в 1054 году, а затем в битве при Гастингсе. После завоевания Англии он вернулся в Нормандию, где и умер 24 марта 1102 года. Источники много сообщают о его богоугодной деятельности в тот период. В частности, он передал богатые дары целому ряду приходов и монастырей, в их числе Сент-Эврёлю, Лакруа-Сен-Лефруа, Лебек-Херлуину и Жюмьежу.

Первые достоверные сведения о пожаловании земель на правах фамильной собственности касаются именно семьи Тосни. Как действовало это общее для нормандских аристократических семей право, видно из вышеописанного порядка наследования. Существенным фактором увеличения влиятельности и богатства клана Тосни, как и других аристократических родов Нормандии, были брачные союзы его представителей. Вдова Роже I, как уже говорилось, стала графиней Эврё. Его сестра, выйдя за Ги де Лаваля, связала Нормандию с Меном, а мужем одной из дочерей был стюард нормандского герцога Вильгельм фиц Осберн, впоследствии граф Херефорд. Не обошлось, естественно, и без перспективных матримониальных союзов со старыми аристократическими домами Англии. Так, Ральф IV (сын отличившегося при Гастингсе Ральфа III) женился на дочери Уолтофа, сына графа Нортумбрии Сиварда.

Расширение владений Тосни, однако, встречало сопротивление в Центральной Нормандии. В двадцати милях к западу от них раскинулся Бомон, название которого дало имя еще одному известнейшему нормандскому семейству. Оно и стало самым непримиримым противником владетелей Тосни. Основателем клана, получившим в собственность земли Бомона, был Хамфри Вьейлский. О его происхождении сообщается только, что он, возможно, являлся «сыном Турольда из Понт-Одемер» и, с еще меньшей достоверностью, внуком некоего Торфа. Но имя самого Хамфри часто встречается в сообщениях о походах герцога Роберта I, верным соратником которого он, судя по всему, был. Известно также, что он основал два монастыря: мужской – Сен-Пьер и женский – Сен-Леже. Умер он в 1047 году, оставив наследство сыну Роже, который сумел расширить семейные владения настолько, что стал именоваться «Бомонским». Однако достигнутое положение на протяжении ряда лет было довольно шатким. В течение первого периода герцогства Вильгельма Бомон вел настоящую войну с Тосни за спорные земли. Жертвами этой междоусобицы стал не только Роже II Тоснийский, но и родной брат Роже Бомонского. Однако сам он вышел из нее еще более богатым. Он уехал из Вьейля и обосновался в холмистой местности неподалеку от Бомона, где построил великолепный замок, сохранившийся до наших дней. На протяжении всего периода правления герцога Вильгельма он оставался весьма сильной и влиятельной фигурой. При Гастингсе он лично не сражался, но в знаменитой битве участвовал его старший сын Роберт. Судя по всему, Роже Бомонского интересовали прежде всего нормандские земли. Однако документы свидетельствуют, что к 1086 году ему принадлежали несколько имений в Дорсете и Глостершире. Его сыновья достигли большего, войдя в число крупнейших землевладельцев Англии и став графами: Роберт – Лейстершира, а Генрих – Варвика. Таким образом, Роже Бомонский начал активную политическую деятельность в начале правления Вильгельма II и еще был жив после составления «Книги Судного Дня», он заложил основы земельной собственности одного из богатейших семейств Нормандии и оставил после себя двух сыновей, ставших английскими графами. Неординарная биография, не правда ли?

Других семей, которые могли бы сравниться с владетелями Тосни и Бомона по силе и богатству, в Нормандии практически не было. Но менее знатных аристократических домов в интересующий нас период в герцогстве появилось довольно много. В качестве примера можно привести семейство Вернон. Известно, что, когда герцог Роберт I между 1032-м и 1035 годами передал земли монастырю Сен-Вандриль, располагавшемуся в Сервилле (приблизительно в десяти милях от Руана), он сделал это с согласия некоего Гуго Вернонского. Существуют документы, доказывающие, что семейство Гуго имело и другие поместья в этом районе. Одна из записей сообщает, что в 1053 году Вильгельм Вернонский и его отец Гуго, который к тому времени стал монахом, передали в дар руанскому монастырю Святой Троицы земельный участок, расположенный приблизительно в пяти милях от Мартавилля. Более того, не исключено, что незадолго до этого интересующее нас семейство стало полноправным владетелем всего Вернона. Данное предположение представляется вполне вероятным, поскольку в начале правления герцога Вильгельма эти земли были отданы Ги Бургундскому, который, как известно, в 1047 году впал в немилость и был лишен нормандских владений. Это обстоятельство и могло составить основу будущего благосостояния новой аристократической семьи. По крайней мере, один из актов дарения собственности монастырю Сен-Пэр в Шартре упоминает о представителях этого рода как о полноправных владетелях всего Вернона, включая его замок. Ими они остались и после завоевания Англии, о чем свидетельствует еще один акт – о дарении монастырю Лебек, подписанный Вильгельмом Вернонским в 1077 году. Отметим, что это довольно редкий случай, когда история далеко не самого знатного рода новой нормандской аристократии подтверждается абсолютно достоверными документами сразу четырех монастырей.