Cудьба - Мун Чжэин Страница 20

Еще один инцидент, который я не могу забыть, – это требование повторного рассмотрения «Дела о семейной шпионской группировке господина Сина». Впервые я потребовал пересмотра дела в ноябре 1994 года. Незадолго до этого я не смог открыто поставить вопрос о сфабрикованности дела шпиона в лагере движения за демократизацию. В те времена, когда при первой возможности тебя объявляли коммунистом, я не находил в себе смелости заявить, что шпионское дело, по которому суд вынес обвинительный приговор, было сфабриковано. Я чувствовал, что это было так, но старался избегать этого дела, как будто я ни о чем не догадывался.

Силой, которой удалось сломить эти запреты, стал католицизм. В 1993 году был образован Католический комитет по принятию мер по выяснению истины о фальшивом шпионе, который стал ядром Католического комитета по вопросам прав человека. В нем состояли многие священники и даже некоторые епископы. Тогда проблема шпионских дел, сфабрикованных ради поддержания так называемого режима общественной безопасности в период военной диктатуры, стала достоянием общественности и впервые стала обсуждаться как важный социальный вопрос.

Декларация Комитета по принятию мер была распространена среди всех католических храмов и роздана всем прихожанам. Мы организовали специальную проповедь и собрали денежное пожертвование. Это событие должно занять важное место в истории движения за права человека в нашей стране.

В то время я был членом Католического комитета по вопросам прав человека. После фундаментального расследования Чрезвычайный комитет создал список сфабрикованных дел, среди которых были и дела, связанные с Пусанским регионом. Со стороны Комитета по правам человека я попросил доверить мне проверку этих дел.

Среди них было «Дело о семейной шпионской группировке господина Сина». Едва пробежав глазами по приговору и материалам расследования Чрезвычайного комитета, я сразу понял, что дело сфабриковано. Это было очевидно. Фальсификация была настолько явной, что я потребовал пересмотра дела. Именно в то время принятие таких дел на пересмотр казалось практически невозможным. И конечно, прецедентов пересмотра не было. Поэтому я думал, что мы должны создать прецедент посредством такого, совершенно явного дела, чтобы открыть дорогу другим людям, с которыми поступили несправедливо.

Сперва я выслушал показания свидетелей при официальной встрече с обвиняемым, отбывающим срок в тюрьме в городе Чонч-жу, и получил их согласие на инициативу пересмотра дела. Затем я поехал в Японию и встретился с братом обвиняемого, который рассказал о том, что его брату дали приказ шпионить. Я записал его показания и заверил их нотариально, а также забрал с собой все вещественные доказательства и сопутствующие материалы.

После всего этого я запросил пересмотр дела – первого среди всех фальсифицированных шпионских дел. Суд подтвердил, что примет дело на пересмотр, если я представлю все необходимые доказательства.

Как я и ожидал, районный суд Пусана вынес решение о начале пересмотра дела. Впервые за всю историю. Это событие очень широко освещалось в прессе. Прокуратура обжаловала решение суда, но апелляционный суд сохранил решение в силе. Однако затем Верховный суд признал повторное обжалование, поданное прокуратурой, и отменил решение о начале пересмотра дела. В итоге все потеряло смысл уже на первой стадии.

Но я не мог так просто сдаться. Я решил, немного иначе сформулировав причину, снова потребовать пересмотра дела. Для того чтобы обеспечить новую причину пересмотра, я выдвинул иск о компенсации ущерба, причиненного государством. В этом иске я вызвал свидетеля, который дал показания на прошлом суде о том, что он был очевидцем шпионской деятельности. Тот признался, что лжесвидетельствовал под пытками. На основании этих доказательств второй заход на пересмотр дела был намечен на июль 1999 года. И опять районный суд Пусана вынес решение о начале пересмотра дела. Однако апелляционный суд Пусана принял обжалование прокуратуры, и решение о пересмотре дела было снова отменено.

Для третьей подачи требования о пересмотре дела я должен был дождаться объективной оценки произошедшего от Комиссии по пересмотру событий прошлого в целях выявления истины и урегулирования конфликтов. В итоге, после того как я ушел со службы в Голубом доме и снова вернулся к адвокатской деятельности в феврале 2009 года, я снова решил получить решение о пересмотре.