Убийство Уильяма Норвичского. Происхождение кровавого навета в средневековой Европе - Эмили М. Роуз Страница 20

Не исключено, что Эльвард из «Жития» Томаса Монмутского (это имя также писалось Эйлвард, Айлвард, Эгилвард, Эйлуард, Эйлверд и Эгельвард) – это хорошо известный священник из Норт-Уолшема, который часто фигурирует в норфолкских документах того времени; человек из семьи, известной своей благотворительностью и проживавшей в этом регионе уже многие поколения ^[187]. Эльвард владел землями в Хоутоне и Норт-Уолшеме и, как и многие другие норвичские клирики (например, дядя Уильяма Годвин), был женатым священником и отцом женатого священника, внуки которого унаследовали часть его земель, его церковь и даруемые ею права ^[188]. Редкие имена членов семьи Эльварда также встречаются в семье епископа Эборарда Норвичского, у которого имелось несколько детей, наследовавших ему, и это позволяет предположить, что между двумя семьями существовали определенные связи ^[189]. В Восточной Англии дети, пытавшиеся унаследовать имущество своих отцов-священников, уже давно являлись камнем преткновения ^[190]. В этом вопросе у священников Эльварда и Годвина находились общие интересы ^[191].

В различных официальных документах священник Эльвард тесно связан с епископом и сторонниками нового культа Уильяма в Норвиче. К этой группе людей с общими интересам относятся монах по имени Элиас, позже ставший приором, и конюший (de stabulario) Генри, позже ставший лесничим. В дополнение к ним в число людей, засвидетельствовавших одну грамоту между 1121 и 1135 годами, входят Уильям Тарб (позже епископ), Уильям де Новер и Уильям Певерел; все они позже будут связаны с почитанием св. Уильяма ^[192]. Еще в одной грамоте на имя того же благоприобретателя стоят все те же имена, а также на этот раз фигурирует управляющий (dapifer) Джон, сыну которого, как утверждает Томас Монмутский, примерно в 1151 году помогло заступничество св. Уильяма ^[193].

В «Житии и страстях» Эльвард именуется необходимым «законным свидетелем» (testis legitimus). Остальные люди, нашедшие тело Уильяма в лесу, на подобный статус притязать не могли. «Посетив в этот вечер церкви в городе, он возвращался домой из церкви св. Марии Магдалины по опушке леса в сопровождении одного слуги» ^[194]. Именно тогда Эльвард, по его утверждению, якобы увидел евреев, несущих тело. Посещение церквей подтверждает вероятность того, что перед нами действительно священник Эльвард, а не просто богатый мирянин. До кончины Эльварда никто не связывал евреев с телом подмастерья. Но Томас пишет, что на смертном одре в 1149/1150 году Эльвард Дэд исповедался двум близким коллегам, Уикману и еще одному человеку, священнику церкви св. Николая (имя которого в «Житии» не упоминается), рассказав им, что он видел. И, соответственно, вклад Эльварда в повествование Томаса Монмутского о ритуальном убийстве оказывается посмертным и дошедшим до нас через третьи руки ^[195].

Монахи, поддерживавшие почитание св. Уильяма, были людьми видными и, что важно, самыми старыми насельниками приората, лично знавшими его основателей. Хотя приорат возглавляли норманны, другие сторонники почитания св. Уильяма были местными, англичанами и принадлежали к тому же поколению, что и Годвин, и культ Уильяма отражал многие англосаксонские ценности ^[196]. Еще до того, как они объединились в поддержке нового святого покровителя Норвичского собора, они не один десяток лет трудились бок о бок ^[197]. Их общие интересы возникли не в результате того, что Томас Монмутский написал свое «Житие» – наоборот, «Житие» появилось потому, что эти общие интересы уже существовали. Наиболее рьяные сторонники почитания Уильяма являлись самыми старейшими насельниками монастыря, и во многом культ Уильяма был старомодным, он отражал старинные англосаксонские представления о святости, невинности и насилии ^[198].