Громыко - Святослав Рыбас Страница 2

А что же Громыко? В своей монографии он привел ключевое высказывание тогдашнего президента Соединенных Штатов Вудро Вильсона, который в сентябре 1919 года прямо заявил, что Первая мировая была для США «промышленной и коммерческой войной». В этих словах был открыт весь смысл мирового катаклизма, не миновавшего и России.

Но о России — позже, а пока — о предыстории Мюнхена.

До начала Первой мировой войны финансовая система США находилась в минусе (3,7 миллиарда долларов долга по кредитам), а после войны их активное сальдо составило 3 миллиарда долларов. То есть тощий цыпленок превратился в гигантского орла.

Вот точка зрения нашего героя: «Первая мировая война создала огромный спрос на американские товары, особенно на вооружение и разного рода военные материалы. Так как союзным государствам нечем было расплачиваться за это вооружение и снаряжение, с их стороны возник большой спрос на американские кредиты, получение которых в период между 1915 и 1920 гг. сделало все европейские страны, принадлежавшие к коалиции, должниками Соединенных Штатов… За период войны сумма полученных союзниками займов составила 8 839,6 млн. долларов… Общая сумма военных американских займов союзным странам, по данным на середину 1921 г., составила 11 085 млн. долларов…

После своего вступления в войну США превратились в главного банкира всей союзной коалиции. Из общей суммы военных кредитов, предоставленных союзным странам Соединенными Штатами до даты перемирия 11 ноября 1918 г., 7 млрд. долларов было израсходовано на закупку вооружения и других военных материалов в США. Оставшаяся часть была использована союзниками после прекращения военных действий… Война привела к двум важным изменениям в экономических отношениях между США и другими крупными капиталистическими государствами, и прежде всего Англией…»

Отныне около двух десятков стран, включая Англию и Францию, оказались в долговой зависимости от Вашингтона, что имело глубокие экономические и политические последствия.

Союзники пытались на Парижской мирной конференции обсудить с американцами вопрос о долгах и натолкнулись на твердый отказ Вильсона.

«Это был голос страны, которая желала повелевать, а не обсуждать вопрос даже со своими союзниками».

Решить свои проблемы страны-должники пытались за счет побежденной Германии, навязав ей огромные репарации с крайне тяжелыми условиями выплаты. Вызванные этим бегство немецких капиталов за границу и отказ немецких фирм от уплаты налогов привели к такому дефициту государственного бюджета Германии, который мог быть покрыт только за счет массового выпуска ничем не обеспеченных марок.

Летом 1924 года проект, известный как «план Дауэса» (по имени председателя готовившего его комитета экспертов, американского банкира, директора одного из банков группы Моргана), был принят на Лондонской конференции. Его главной задачей было обеспечение благоприятных условий для американских инвестиций, что было возможно только при стабилизации немецкой марки. Предусматривалось предоставление Германии крупного займа на сумму 200 миллионов долларов (800 миллионов марок), половина из которых приходилась на банкирский дом Моргана. При этом англо-американские банки устанавливали контроль не только над переводом германских платежей, но и за бюджетом, системой денежного обращения и в значительной мере системой кредита страны.

«Хотя формально кредиты выдавались для обеспечения выплат по долгу, речь шла фактически о восстановлении военно-промышленного потенциала страны. За кредиты немцы расплачивались акциями предприятий, так что американский капитал стал активно интегрироваться в немецкую экономику. Общая сумма иностранных вложений в германскую промышленность за 1924—1929 гг. составила почти 63 млрд. золотых марок (30 млрд. приходилось на займы), а выплата репараций — 10 млрд. марок. В итоге уже в 1929 году германская промышленность вышла на второе место в мире, но в значительной мере уже находилась в руках ведущих американских финансово-промышленных групп. Результат плана Дауэ-са за пятилетие 1924—1929: объем промышленной продукции Германии достиг довоенного уровня, ее экспорт составил 13,4 млрд. золотых марок по сравнению с 10 млрд. марок в 1913 г»..

Так, «И. Г. Фарбениндустри», на 45 процентов финансировавший избирательную кампанию Гитлера в 1930 году, находился под контролем рокфеллеровской «Стандарт ойл». Морганы через «Дженерал электрик» контролировали германскую радио- и электротехническую промышленность в лице АЭГ и «Сименс» (к 1933 году 30 процентов акций АЭГ принадлежали «Дженерал электрик»), через компанию связи ИТТ — 40 процентов телефонной сети Германии, также им принадлежали 30 процентов акций авиастроительной фирмы «Фокке-Вульф». Над «Опелем» был установлен контроль со стороны «Дженерал моторс», принадлежавшей семье Дюпона. Генри Форд контролировал 100 процентов акций концерна «Фольксваген». В 1926 году при участии рокфеллеровского банка «Дилон Рид и К⁰» возникла вторая по величине после «И. Г. Фарбениндустри» промышленная монополия Германии — металлургический концерн «Ферейнигте штальверке» Тиссена, Флика, Вольфа и Феглера и др.

«После 1933 г. в выполнении военных заказов прямо участвовали десятки американских предприятий в Германии. Самыми крупными производителями танков в гитлеровской Германии были фирма “Опель”, принадлежавшая “Дженерал моторс” (контролируемая группой Д. П. Моргана), и “Форд АГ” — филиал “Форд мотор компани” (Детройт). Следует отметить, что полученные от расширения производства на заводах фирмы “Опель” прибыли “Дженерал моторс” реинвестировала в экономику Германии. На долю “Дженерал моторс” (через фирму “Опель”) приходилась также половина производства автомобилей. Морган (через “Микс унд Генест”, “Лоренц” и др.) поставлял не менее ²/₃ средств связи для Германии и значительную часть боевых самолетов (через фирму “Фокке-Вульф”), “Стандарт ойл” непосредственно и через филиалы снабжала германскую армию горючим и т. д»..

Особое значение для Германии имело предоставление ей американскими фирмами патентов на новейшие изобретения в области авиации.

Сотрудничество с немецким военно-промышленным комплексом было настолько интенсивным и всепроникающим, что к 1933 году под контролем американского финансового капитала оказались ключевые отрасли германской промышленности и такие крупные банки, как «Дойче Банк», «Дрезднер Банк», «Донат Банк» и др.

«За период с 1914 по 1929 год экспорт капитала из США во всех формах достиг громадной суммы в 27 млрд. долл… К 1928 году США по объему промышленного производства превзошли всю Западную Европу. Монополистический капитал США не только продолжал закреплять позиции, отвоеванные у Англии, Германии, Франции, Голландии, Бельгии в годы первой мировой войны, но и стал вытеснять монополии этих стран из районов, являвшихся прежде их сферами влияния».

К 1938 году на долю Германии приходилось свыше 8,7 процента всех заграничных капиталовложений США (11,5 миллиарда долларов).

Одновременно готовилась и та политическая сила, которая должна была обеспечить (в противовес германским коммунистам и социалистам) контроль над Германией. Образованная в 1919 году Национал-социалистическая рабочая партия начала свой рост только весной 1922 года, когда у ее лидеров появились финансовые средства.