Сын Пантеры - Паул Клаас Страница 2

Кто есть Бог? Бог есть Единый. Пока Бог остается при себе самом, он не знает различий. Он есть тот, кто есть: Образ, отображающий самого себя, Слово, обращенное к самому себе. Поэтому имя его – его сущность.

У Единого нет формы, нет свойств. Поэтому он совершенен. Будучи вне времени, он вечен. Будучи нигде, он везде. Бог есть само Бытие. Поэтому он есть всё и вся: и действительное, и возможное. Поскольку для него все возможно, он всемогущ. Поскольку он всемогущ, он может отказаться от собственного совершенства и облечь себя формой и свойствами. Он может облечь себя временем и стать существующим. Он может распространить себя в пространстве и таким образом сотворить мир. Единый может стать множественным и противоречивым. Придав себе облик, он может являться взору, заставив свой собственный Свет сиять в своей собственной Тьме.

Таков глубинный смысл начала Писания. В начале означает, что из своей вечности Бог вступает во временное. Глагол сотворили дает понять, что Единый вне самого себя дал бытие пространству иного. Множественное число боги указывает, что он отказался от своей единственности ради множественности форм в мире. Но временность, пространственность и множественность суть лишь формы видимости, которая скрывает его Бытие. Видимость эту Писание именует небом и землею. Мы представляем собой часть этого последнего слова.

Большинство людей не могут постичь этой тайны. Василид Александрийский называет Всевышнего Абраксас. Числовое значение этого имени – 365. Из полноты имени Абраксас исходят поэтому 365 небесных сфер. Из всех проистекающих сфер самая нижняя – подлунная сфера. Ею управляет творец вселенной. Имя его – Иао, бог евреев. Он создал мир из материи и таким образом породил зло и страдания. По Василиду, мы, тварные существа, можем преодолеть свою материальность липп» восхождением к чистому Знанию. Он не постигает того, что для Единого высокое и низкое, дух и материя, душа и тело равнозначны друг другу.

По мнению других, мир сотворен Господом Тьмы, который восстал против Господа Света. Но и они поддались обманчивости внешнего вида. Даже тьма, которая якобы отвергает свет, есть доказательство всемогущества и совершенства Бога. Если только Бог истинен, добр и прекрасен, он должен быть определен, конечен и ограничен. Мир, однако, существует лишь для того, чтобы показать, что Слово Господа может быть также обманом, пороком и мерзостью. Только постигнувший это видит всё как единое и единое как всё.

Если Единый может стать всем, он может стать также и человеком. Чтобы доказать свое многоразличие, Бог родился на земле. Он жил там и умер, как и мы все умираем в жизни. Как смертный принес он Слово в мир и открыл нам, что мир этот есть не жизнь, а смерть, не бытие, но личина. Что Слово – это тусклое зеркало, в коем мы видим образ Бытия. Как он возвратился к своему отцу, так и мир некогда вернется к своему истоку. Там мы, кои суть лишь отголоски его имени, отыщем вновь его голос.

О Боге, который стал человеком, написано немало. Существуют четыре Евангелия, которые Татиан привел в соответствие друг с другом. Нам известны 12 Евангелий: от Петра, от Фомы, от Матфея, от Иакова, от Варфоломея, от Филиппа, от Никодима, от Варнавы, от Гамалиэля, от Марии, от Евы и от Иуды. Существуют 4 Евангелия от Евреев, от Назореев, от Эбионитов и от Египтян и 4 Евангелия Сторон света, Жизни, Истины и Завершения. Василид, Mapкион, Апеллес и Мани – последние четыре евангелиста. И, как говорит Соломон, писанию книг многих не будет конца.

Все эти свидетельства противоречат друг другу. Согласно Откровению Еноха, сын человеческий сотворен Богом и по сей день хранится им в тайне. Завет Двенадцати Патриархов знает двух Спасителей: царя и священника. Его мирское имя – Йешуа, Спаситель. Он носит то же имя, что и Йошуа, – Иисус ибо он, подобно Иисусу Навину преемнику Моисея, привел нас в Землю Обетованную.

Согласно Евангелиям от Никодима и от Филиппа, родителями его были Иосиф и Мария. Евангелие от Евреев матерью его называет Святой Дух. Цельс в Истинном Слове пишет, что он был незаконным сыном пряхи и солдата. Некоторые полагают, что он был сыном Яхве, или Неведомого Бога; по мнению эссенов и эбионитов, он стал сыном Божьим лишь посредством крещения; по Маркиону же, он явился в мир в Капернауме двадцати двух лет от роду.

Исайя называет его Еммануил и говорит, что он родился от девы. По мнению многих, он единородный сын Марии. Однако Иаков, Иосиф, Иуда и Симон названы его братьями, а Фома называет себя его близнецом. Большинство полагают, что он умер на кресте, некоторые говорят, что он еще заживо был снят с древа Никодимом, а Василид знает о том, что вместо него был распят Симон Киринеянин.

Из-за всех этих противоречий ученые книжники делают различие между книгами священными и еретическими, книгами каноническими и апокрифами. Но они заблуждаются. В этом мире видимости, изменчивости и многообразия одной-единственной истины не существует. Только Бог знает себя как Единого. Все наши слова суть лишь тени, отражения Слова. Поскольку Единый есть всё, все имена, которые даем мы ему, даже наиболее глумливые, неправдоподобные и святотатственные, суть истинные.

Каждый стих Писания доказывает многообразие Бога. Павел, мой соименник, называет Иисуса первенцем, вторым человеком и последним Адамом. Согласно Иоанну, он и Бог, и Слово Божье; и корень Давидов, и единородный сын Отца; и лев, и ягненок; в Нем Конец и Начало, и в Нем Аминь. У Матфея Он дитя и жених, сеятель, пастырь, целитель и царь, друг грешникам, учащий нас различать между добром и злом. Мы называем его сыном человеческим и сыном Божьим.

В Книге Грома Мудрость Его говорит нам как женщина: «Я первая и последняя. Я почитаемая и презренная. Я блудница и святая. Я женщина и дева. Я плоть моей матери. Я бесплодная с сыновьями многими, Я праздную свадьбу без жениха. Я роженица не рожающая. Я утешительница моих собственных горестей. Я, невеста и жених, была зачата моим супругом. Я мать моего отца и сестра моего супруга, и он мое же дитя. Я Тишина непостижимая и Мысль, возникающая в многообразии. Я Голос многоголосый и многоликое Слово».

В этой пещере, в Фиваидской пустыне, я, Павел Отшельник, закопал сей список Евангелия Двенадцати. Места, где разобрать первоначальные слова было мне не под силу, места эти я заполнил словами других и моими. Там, где они вступали в противоречие друг с другом, я не тщился добиться их соответствия.

Бог непознаваем: каждый из нас творит Господа по своему образу и подобию. Ни одно из наших писаний не может к Нему приблизиться, ни одно из наших имен не может назвать Его. Только в вечности слова наши совпадут с Его истиной. В этом мире всякое смешение языков свидетельствует о Нем и каждое слово, сколь бы обманчивым, бедным и темным оно ни было, есть слово Божье.