Мой генерал Торрихос - Хосе де Хесус Мартинес Страница 2

Перевести и попытаться издать перевод этой книги — моя собственная инициатива и риск. В своей довольно долгой уже жизни, работая и на Родине, и в разных странах Латинской Америки, мне доводилось переводить с испанского на русский сотни страниц официальных бумаг, деловых писем, контрактов, бесед и переговоров. Позднее я увлекался переводами стихов и песен латиноамериканских авторов. Но целую книгу я перевёл впервые.

Зачем? Почему я решил, что это может быть интересно кому-нибудь, кроме меня, когда-то работавшего в Панаме, этой частичке уникальной и всё ещё во многом загадочной латиноамериканской цивилизации? Почему именно эту книгу я выбрал для перевода из длинного ряда других на испанском, стоящих на полке над моим столом? Попытаюсь это объяснить.

Я прочитал её впервые сразу, как только купил на одном из книжных развалов в Гаване в 2001 году — году 20-летия гибели генерала Торрихоса в так и не расследованной до конца авиакатастрофе над горой Марта в Панаме 31 июля 1981 года. У меня было 4 часа лёта по маршруту Гавана — Панама. Читалось легко, хотя порой автор-философ касался ранее неведомых мне понятий, и не всегда было просто понять его. Когда самолёт начал снижаться для посадки в аэропорту Токумен, я уже листал последние страницы книжки, а закрыв её, понял, что: а) Хосе де Хесус Мартинес — марксист; б) генерал Торрихос — обречённый на смерть великий экспериментатор, завлабораторией марксизма в Панаме; в) убийца генерала — ЦРУ США.

Это впечатление о книге и генерале потом дополнялось другими разными и полезными деталями и впечатлениями. Работая в Институте Латинской Америки, я не раз ещё возвращался по разным поводам к побережьям и горам Панамы, к её небоскрёбам, узнавал, познавал и удивлялся, писал статьи о Панамском канале, экономике и истории этой страны, с любопытством исследователя сравнивал её с ближайшей соседкой, совсем другой Коста-Рикой, где мне также доводилось бывать и работать. И всегда три главных моих вывода из этой книги воспоминаний «Чучи» о генерале оставались во мне и порой всплывали, как вещдоки то для одного, то для другого повода или вывода.

Одним словом, книжка запомнилась и вдруг стала для меня важной и значимой в первые месяцы этого года, когда разразился очередной и во многом необычный и ещё не ясный в сочетании с эпидемией коронавируса мировой экономический кризис. Смятение и неуверенность в будущем, крах идей глобализма и его либеральных принципов, отсутствие каких-либо рецептов приспособления быстро увеличивающегося количественно человечества к требованиям 6-го технологического уклада, к сужению этим укладом объёмов рынка труда, особенно труда средне- и малоквалифицированного, — это ещё неполный список проблем, которые он высвечивает.

Мировое антиглобалистское, антиимпериалистическое и в целом левое движение остаётся расколотым и не оснащённым универсальными и общими идеями сопротивления и приспособления к этим вызовам. Потерпели крах все попытки левых и левоцентристских экономистов и учёных найти позитив в зависимых от развитых в промышленном отношении стран моделях развития. Результат такого однобокого зависимого развития ясно виден и в России, где рынок многих видов производства и услуг практически захвачен иностранными инвесторами. Даже в сырьевом, экспортном секторе экономики.

Зашкаливает сознательно созданный глобалистами уровень неграмотности и безразличия людей, всё более заражаемых нарциссизмом, равнодушием к чужим бедам, отсутствием интереса к творчеству и деятельности вообще, к культивированию в себе традиционных семейных и морально-нравственных ценностей.

Всё это, смятение и неуверенность в будущем в условиях нынешнего кризиса пока ещё рождают противоположное ему движение, поиск решений, выхода из создаваемых каждодневной жизнью и более всего на будущее проблем. Рождают они и сопротивление загнанному в исторический тупик капитализму, который в лице его глобальных транснациональных структур и их слуг, в дьявольском согласии между ними продолжает уродовать мир и человека в нём.

Это сопротивление происходит порой в самых неожиданных и интересных формах. Об одной из таких форм сопротивления, происходившей в ещё не далёком прошлом в Панаме и Центральной Америке, и идёт речь в этом особом для мемуарной литературы труде весьма необычного для пишущей братии человека, каким был панамец Хосе де Хесус Мартинес.

Панама: вид с площадки у президентского дворца на деловой центр города на берегу Тихого океана