Принцессы немецкие – судьбы русские - Инна Соболева Страница 19

«Я больше, чем царь, я – Потемкин!» Пожалуй, ничто не скажет о нем точнее, чем эти слова. Это не только слова, это уверенное самоощущение.

«Положение Потемкина превосходит все, что можно вообразить себе в отношении к могуществу безусловному. Он царствует во всем пространстве между горами Кавказа и Дунаем и разделяет власть императрицы в остальной части государства». Так писал герцог Ришелье в 1790 году, на закате могущества Потемкина, да и всей его земной жизни. Это была правда. Но не вся: Екатерина отдавала ему много власти, но не более, чем считала нужным и полезным для государства.

Об этом человеке, которого с полным основанием называли вице-императором, написаны многие сотни страниц, от серьезных исторических исследований до романов и поэм. Все они, пусть и в разной степени, интересны, потому что необычайно интересен их герой, которого одни современники считали гением, другие – сумасшедшим. «Он созидал или разрушал, – говорил о нем Массон, – или спутывал все, но и оживлял все. Когда отсутствовал, только и речи было, что о нем; появлялся – и глядели все исключительно на него одного. Вельможи, его ненавистники, игравшие некоторую роль в бытности его в армии, при его появлении, казалось, уходили в землю, уничтожались при нем…»

Подробный рассказ об этом исполине, заслонявшем собою всех, увел бы очень далеко от рассматриваемой здесь темы, поэтому я коснусь только отношений Потемкина с Екатериной и его влияния на ее судьбу.

Он был одним из участников переворота 1762 года, присутствовал в Ропше при убийстве Петра III, пытался привлечь внимание Екатерины то шутовством, то хитростью, то отчаянной храбростью в сражениях. И в результате он добился своего: между ними вспыхнуло чувство не просто сильное, но яростное – под стать их темпераментам. Гордый, честолюбивый, наделенный столь же огромными дарованиями, сколь и пороками, Потемкин с первого дня своего возвышения не хотел быть «мебелью» при дворе. Екатерина скоро оценила разумность его советов, смелость и пользу его инициатив. С первых месяцев их совместной жизни и до конца его дней (долгие 17 лет!) она не принимала ни одного важного решения без совета с ним. Но их совместная жизнь закончилась всего через два года…

Почему она изменила Потемкину? Для ярых защитников нравственности – прекрасный повод упрекнуть ее в распутстве: всем вроде бы хорош новый фаворит, так нет, ее опять на свеженькое потянуло. Внешне это, может быть, именно так и выглядит, во всяком случае, для любителей «клубнички» – наверняка. На самом деле, уверена, все гораздо сложнее и печальнее. Она успела хорошо узнать своего «батеньку» (так она его часто называла) и прекрасно видела: одна из главных черт этого могучего характера – непостоянство. И это касалось не только женщин, хотя привязанности его менялись со скоростью, какая Екатерине и не снилась; более того, обычно, даже во время боевых действий, он возил с собой не просто очередную любовницу, но целый гарем. Он был непостоянен во всем: увлекся науками, проявил к ним немалые способности – и вдруг бросил учебу в Московском университете; решил уйти в монастырь, но вскоре передумал и подался на военную службу. И так из раза в раз, от увлечения – к быстрому охлаждению и к новому увлечению. Она понимала, что скоро он обзаведется новой любовницей – его не переделаешь. Но она не хотела больше страдать, переживать новые измены – уже достаточно натерпелась. Вот и решила изменить первая. С кем? Это было не особенно существенно. Главное было в том, что она знала: делить ее с кем бы то ни было Потемкин не станет. Значит, интимным отношениям конец. Конец и все усиливающейся его власти над ней. А что помощником ее он останется, была уверена: его государственный ум, его административные таланты требовали применения, а где еще их применить, как не на службе государыне? И она оказалась права. Оскорбленный мужчина отказался навсегда от своих притязаний на женщину, которая ему изменила. Правда, когда слухи о его фантастическом распутстве достигали Екатерины, он оправдывался: любит и до гроба будет любить ее одну, но уж коли она ему недоступна… Верила ли она ему? Верил ли он сам себе? Но другом, верным помощником и советчиком он был для нее до последней минуты.

О ее отношении к нему свидетельствуют письма. Вот отрывок из одного: «Всекрайно меня обеспокоивает твоя болезнь. Я ведаю, как ты не умеешь быть больным и что во время выздоровления никак не бережешься; только сделай милость, вспомни в настоящем случае, что здоровье твое в себе какую важность заключает, благо империи и мою славу добрую; поберегись, ради самого Бога, не пусти мою просьбу мимо ушей, важнейшее предприятие в свете без тебя оборотится ни во что…»

Это письмо написано в то время, когда Потемкин находился в Новороссии, занимаясь обустройством пустынных областей, возвращенных его стараниями России. С лихорадочной быстротой он закладывал города: Екатеринослав, Николаев, Херсон, руководил их застройкой. Готовил кадры для решающей войны с Турцией, которая должна была утвердить Россию на берегах Черного моря. Заботился об обеспечении безопасности русских границ со стороны Кавказа, вел переговоры о подданстве грузинского царя Ираклия. Продумывал план присоединения Крыма, по мнению Екатерины, «важнейшего предприятия в свете».

Екатерине удалось с помощью Потемкина (и, конечно же, Суворова) осуществить многие свои планы. Императрица подчеркивала: воссоединяя западную Русь и продвигая южные границы к Черному морю, она выполняет задачи, которые ставил перед собой Петр Великий. Он – не успел. А она обязана успеть. И успела (если не все задуманное, то многое): были взяты угрожавшие нашим границам, считавшиеся неприступными турецкие крепости Очаков, Бендеры, Измаил, Аккерман, Анапа. Россия закрепилась на черноморском побережье. Был построен мощный Черноморский флот и великолепные порты: Севастополь и Одесса. Практически бескровно был присоединен Крым. И Екатерине, и Потемкину казалось: навсегда. К сожалению, то, что с великим трудом создают гении, легко разрушают ничтожества. Стоит им только получить власть…

О делах государственных, осуществленных общими усилиями царицы и великолепного князя Тавриды (так назвал Потемкина Державин), можно рассказывать бесконечно, но тогда эта книга заняла бы несколько томов. Так что вернемся к его отношениям с Екатериной.

Именно Потемкину она была обязана своим последним и самым чистым, незамутненным никакими корыстными или честолюбивыми соображениями счастьем. Ходили слухи, будто светлейший сам подбирал ей фаворитов, таких, чтобы знали свое место и не вздумали покушаться на его власть. Он делает все, чтобы удалить Завадовского, появившегося рядом с Екатериной без его санкции. Он убирает и своего ставленника, Зорича, когда тот пытается вмешаться в государственные дела. Он причастен к оскорбительной для Екатерины истории измены очередного ее фаворита, Корсакова. Тот, по мнению Потемкина, слишком долго задержался в дворцовых апартаментах. К тому же, разоблачив интрижку Корсакова с графиней Брюс, урожденной Румянцевой, родной сестрой своего вечного врага, Григорий Александрович наносит удар и фельдмаршалу Румянцеву.