Ежов. Биография - Алексей Павлюков Страница 19

Курсы марксизма при Коммунистической академии были созданы в 1921 г. с целью «дать партийцам-рабочим, несшим на себе со времени Октябрьской революции ответственную практическую работу, возможность систематизировать накопленный опыт и подвести под него теоретическую базу».

В момент поступления Ежова продолжительность обучения на курсах была определена в полтора года, однако, пока он учился, этот срок был увеличен до двух лет.

Учитывая уровень подготовки слушателей (79 % из принятых в тот год имели лишь низшее образование), учебный план включал и общеобразовательные предметы: русский язык, математику (действия с дробями, вычисление пропорций, процентов и т. д.), а также основы природоведения. Но главными были, конечно, специальные дисциплины. На первом году обучения — политэкономия, история капитализма и классовой борьбы в России, история партии, на втором — диалектический материализм, основы ленинизма, мировое хозяйство, основы советской экономики и основные проблемы социалистического строительства. Кроме того, слушателям читали лекции по истории мирового революционного движения, общей теории статистики и некоторые другие.

Никаких заслуживающих доверия сведений о том, насколько Ежов преуспел в изучении марксистских наук, обнаружить не удалось. Правда, А. А. Фадеев в своей рукописи «Николай Иванович Ежов — сын нужды и борьбы», рассказывая об этом периоде жизни своего героя, упоминает, что «и в теоретических занятиях он проявил то же качество, что и в практической работе: любой вопрос изучал всесторонне, до дна. Товарищи, учившиеся вместе с ним, — продолжает Фадеев, — рассказывают о его работе над докладом по теории стоимости Маркса. Доклад был выдающимся по глубине овладения темой и по эрудиции».

Оставив это утверждение без комментариев, отметим, что, судя по некоторым данным, Ежов умел не только напряженно учиться, но и не менее интенсивно отдыхать в свободное от занятий время. Как вспоминал в конце 50-х годов бывший комендант Коммунистической академии А. Л. Дорогов, Колька (так он называл Ежова) был известен тем, что довольно регулярно «закладывал за воротник» и частенько отсыпался после этого у него, Дорогова, в караулке. Конечно, полностью доверять таким свидетельствам, может быть, и не стоит, но что-то похожее, наверное, и в самом деле могло иметь место. Во всяком случае, это первое по времени упоминание о симпатиях Ежова к крепким напиткам, и надо сразу сказать, что данной своей привязанности он не изменял до конца жизни. Возможно, тут сказалась и наследственность — отец его, как уже говорилось, тоже был весьма неравнодушен к алкоголю.

Перебравшись из Казахстана в Москву, Ежов, помимо того что воссоединился со своей женой, продолжавшей учиться в Тимирязевской сельскохозяйственной академии, забрал также к себе мать (отец умер в 1919 г.) и двух племянников — детей сестры Евдокии — пятнадцатилетнюю Людмилу и тринадцатилетнего Анатолия ^[15]. Они по-прежнему проживали в Вышневолоцком уезде Тверской губернии и уже много лет не имели никаких вестей от Ежова. Мать, думая, что он погиб в Гражданскую войну, даже выхлопотала себе пенсию за него как за погибшего красноармейца. Теперь все недоразумения благополучно разрешились, и после двадцатилетнего перерыва мать и сын снова стали жить под одной крышей.

В летние месяцы слушатели курсов марксизма, как и все учащиеся, отдыхали. В 1926 г. Ежов, по совету врачей, провел каникулы на бальнеологическом курорте в Железноводске, а в 1927 г. отправился в Башкирию в известный кумысолечебный санаторий Шафраново, специализирующийся на лечении больных туберкулезом легких. Однако полностью выполнить предписанный курс лечения в этот раз не удалось.

Организационно-распределительный отдел ЦК (Орграспред), присматривающий за слушателями курсов марксизма и подбирающий им места будущей работы, к этому времени, вероятно, уже наметил забрать Ежова после окончания учебы к себе, тем более что он и сам высказывал в свое время такое пожелание. Но неожиданно обнаружилось, что отдел — не единственный претендент на данную кандидатуру. Устав от межгрупповой борьбы и связанных с ней склок, первый секретарь Татарского обкома партии М. М. Хатаевич обратился в Секретариат ЦК ВКП(б) ^[16] с просьбой подобрать ему замену, указав при этом, что сам он в качестве преемника хотел бы видеть именно Ежова. Его, судя по всему, еще помнили в татарской парторганизации, несмотря на шестилетнюю разлуку, и, наверное, кто-то убедил Хатаевича, никогда с Ежовым по работе не пересекавшегося, что это именно тот человек, который сумеет помочь татарским коммунистам справиться с их трудностями.

Узнав, вероятно, о замыслах Хатаевича и не дожидаясь, пока его идея получит поддержку у руководства, в Орграспреде решили досрочно отозвать Ежова с курсов марксизма и принять на работу в отдел. 5 июля 1927 г. заместитель заведующего Орграспредотделом Н. А. Богомолов направил Ежову в Шафраново телеграмму с просьбой сообщить о времени возвращения в Москву и о согласии на назначение помощником заведующего Орграспредом. Не получив ответа (Ежов в это время находился в больнице в Уфе), Богомолов неделю спустя посылает новую телеграмму с просьбой срочно подтвердить согласие на предложенное назначение. 13 июля вернувшийся в санаторий Ежов известил Богомолова о своем выезде в Москву. В тот же день опросом секретарей ЦК вопрос об утверждении Ежова в должности помощника заведующего Орграспредом был решен положительно, и 15 июля это решение было оформлено соответствующим постановлением Секретариата ЦК. Так что, когда два дня спустя Ежов прибыл, наконец, в Москву, он был уже полноправным работником одного из самых могущественных отделов Центрального комитета партии.

Организационно-распределительный отдел, являвшийся составной частью Секретариата ЦК ВКП(б), состоял из двух основных подотделов: организационного и учетного. В задачу первого из них входила разработка циркуляров, положений и инструкций по вопросам организационной работы партии, инспектирование и инструктирование местных парторганизаций, изучение и обобщение их опыта и т. д. Учетный или, как его еще называли, распределительный подотдел занимался учетом, подбором, распределением или перемещением партработников, входящих в номенклатуру ЦК; осуществлял общее руководство аналогичными подразделениями местных парторганизаций и центральных государственных учреждений; выполнял конкретные задания Секретариата и Оргбюро ЦК ВКП(б) по всем вопросам распределительной и учетной работы.