Анти-Ахматова - Тамара Катаева Страница 19

А Ахматовой, наоборот, такие поклонники очень нравятся.

«Доброй, мудрой Вере Меркурьевой от Анны Ахматовой» — и сама отнесла к ней на дачу (надпись на фотографии).

ЛЕТОПИСЬ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА. Т. 3. Стр. 22

Вся эта возня со своей славой мне не по вкусу! После стольких лет и всего, что было ею пережито, без этого можно было бы eй обойтись. Было бы гораздо серьезнее! Суета сует и всяческая суета!

Артур Лурье — Саломее Андрониковой

Михаил КРАЛИН. Артур и Анна. Стр. 118

Разговор с Солженицыным.

Она спросила его: «Понимаете ли вы, что через несколько дней вы будете самым знаменитым человеком в мире, и это, может быть, будет самым тяжелым из всего, что вам пришлось пережить?»

Наталья РОСКИНА. Как будто прощаюсь снова. Стр. 538

Хочется сказать банальность: это смотря как к этому относиться. Самым тяжелым или самым легким… самым важным — ведь она это хочет сказать? Говорит о славе, даже чужой, со сладострастием, как развратник о порнографической карточке.

Анна Ахматова заговорила со мной о Максиме Горьком. Она сказала, что он настолько знаменит, что каждое его замечание и каждая его записка будут запоминаться и будут где-то опубликованы. У меня осталось впечатление, что, говоря о Горьком, Ахматова думала о себе.

Л. ГОРНУНГ. Записки об Анне Ахматовой. Стр. 188

<…> Созерцание своей живой еще славы, сознание своей СИЛЫ и укрепили в Анне Андреевне ее гордыню, <…> это было обоснованное, но все же более, чем хотелось бы, подчеркнутое чувство своей значительности. <…> Разговаривать с нею о литературе и о чем угодно всегда было интересно приятно, но нередко как-то невольно она направляла беседу к темам, касающимся ее лично — ее поэзии или ее жизни.

Д. МАКСИМОВ. Об Анне Ахматовой, какой помню. Стр. 119–120

Комаровская почтальонша принесла телеграмму с просьбой американского профессора такого-то принять его в такое-то время. Ахматова буркнула: «Чего им дома не сидится?» — и в назначенный час погрузилась в кресло у окна.

Анатолий НАЙМАН. Рассказы о Анне Ахматовой. Стр. 161

Она говорит: «Да, Вы знаете, это ужасно. Вот едешь в поезде. Никто не знает, кто ты такая. И прекрасно общаешься с людьми, все к тебе открыты, и сердцем, и веселы все. Как только узнают, кто я такая, сразу наступает немота. Какой-то испуг передо мной, что ли?»

А.Ф. и Г. Л. КОЗЛОВСКИЕ в записи Дувакина. Стр. 215

Она обсуждает тему шекспировского неавторства.

«Анна Андреевна, но какое это имеет значение? Есть пьесы, и слава богу, что они остались для нас» — «Вы думаете? — Пауза. — Вопрос авторства не имеет значения? — Снова пауза. — Ему повезло. Ему удалось скрыться».

И это говорит она — всю жизнь положившая на то, чтобы ее «не скрыли». Строившая себе подпорки в виде бывшего мужа — заметьте, не пройдите мимо!

Рецептер вспоминает пушкинский «Разговор книгопродавца с поэтом», ему кажется это иллюстрацией к ахматовским словам, и он ей верит — что ей, бедной, ну никак не удалось скрыться от славы людской…