Красные против белых. Спецслужбы в Гражданской войне 1917-1922 - Олег Шинин Страница 19

Одновременно перлюстрацией занимался Военный почтово-телеграфный контроль при Наркомате по военным делам (Наркомвоен), который направлял в ВЧК представлявшую интерес корреспонденцию.

В Москве ВЧК иногда прибегала к прослушиванию телефонных переговоров сотрудников различных иностранных представительств ^[177].

К необходимости ведения регистрации в интересах розыска преступников в ВЧК пришли не сразу. В отдельных случаях использовали учеты дореволюционных учреждений. Инициатором создания оперативного учета в ВЧК выступил член коллегии Д.Г. Евсеев. Он предлагал образовать информационно-статистическое бюро, в котором концентрировать все сведения о контрреволюционных партиях, организациях и отдельных лицах. Предназначение бюро, как он считал, состояло в том, чтобы давать справки на запросы местных ЧК, составлять и рассылать в губернские ЧК обзоры об антисоветских проявлениях, направлять туда списки разыскивавшихся контрреволюционеров и других лиц. Это предложение было реализовано весной 1918 г. путем создания в ВЧК регистрационного бюро, а в местных ЧК – регистрационных столов (отделений), которые вели учет проходивших дел и лиц.

23 сентября 1919 г. Совнарком принял постановление «Об обязательной регистрации бывших помещиков, капиталистов и лиц, занимавших ответственные должности в царском и буржуазном строе». Хотя его осуществление поручалось НКВД, на местах, особенно в районах, освобождаемых от белогвардейцев, эти функции, как правило, возлагались на ЧК. Комиссии также вели регистрацию реэмигрантов, членов антисоветских партий, военных специалистов и т. д. ^[178]

Некоторые итоги организационной и оперативной деятельности ЧК были подведены на I Всероссийской конференции чрезвычайных комиссий, проходившей в Москве с 11 по 14 июня 1918 г. под председательством Ф.Э. Дзержинского. Почетными председателями конференции делегаты избрали В.И. Ленина и по предложению фракции левых эсеров лидера их партии М.А. Спиридонову ^[179].

На конференцию прибыло 66 делегатов: 54 большевика, 8 – левых эсеров, 2 – сочувствующих большевикам и 2 – сочувствующих левым эсерам. Участие в конференции левых эсеров придало ее работе особенно напряженный характер: почти по всем важнейшим вопросам организации чрезвычайных комиссий большевики и левые эсеры придерживались разных точек зрения.

Позиция большевиков на конференции была выработана на заседании своей фракции, состоявшемся 12 июня перед обсуждением организационных вопросов. Большевистская фракция приняла решение об усилении репрессий против противников советской власти. Хотя не только левые эсеры, но и часть большевиков считали принципиально недопустимым расстреливать контрреволюционеров. Фракция большевиков в соответствии с общей установкой ЦК РКП(б) и советского правительства от 24 мая 1918 г. об усилении карательной политики рекомендовала применять расстрел по отношению к видным и явно уличенным контрреволюционерам, спекулянтам, взяточникам. Фракция высказалась за то, чтобы во главе чрезвычайной комиссии ставить решительных людей, способных «твердо и неуклонно провести тактику беспощадного пресечения и борьбы с враждебными элементами, губящими Советскую власть и революцию» ^[180].

С отчетами на конференции выступили руководители отделов ВЧК по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности. Важное место на конференции занимали вопросы организации местных ЧК и вооруженных отрядов при них, а также проблема применения чекистскими органами гласных и негласных методов работы. В принятых конференцией документах, регламентировавших работу чрезвычайных комиссий на местах, была проведена идея централизации ЧК (вхождение в единую систему ВЧК и подчинение СНК) ^[181], разработана их организационная структура, уточнена компетенция. Решением конференции все вооруженные отряды при чрезвычайных комиссиях объединялись в единый корпус войск ВЧК ^[182].

Важное место в работе конференции занял вопрос о методах выявления подрывной деятельности контрреволюционных организаций и иностранных спецслужб. К моменту созыва конференции чекистские органы уже имели некоторый опыт применения как гласных, так и негласных методов борьбы с противниками советской власти. ВЧК и некоторые местные ЧК использовали негласные методы – они внедряли своих сотрудников в белогвардейские организации, в дипломатические представительства иностранных государств, вербовали осведомителей среди спекулянтов или лиц, имевших связи с ними, осуществляли наружное наблюдение. Однако негласные методы борьбы применялись редко, а в борьбе с антибольшевистскими партиями совсем не использовались. Многие сотрудники чрезвычайных комиссий – левые эсеры и некоторые большевики – отрицали в принципе допустимость использования негласных сил и средств против политических противников, считая это пережитком буржуазного сыска, противоречившим революционной этике. Особые возражения с их стороны вызывала вербовка агентов из среды противника, которую они считали «провокацией». В связи с этим вопрос о возможности и допустимости использования агентурного метода борьбы приобрел на конференции особую остроту. 12 июня 1918 г. он подробно обсуждался на заседании фракции РКП(б). Делегаты большевики, обменявшись мнениями, постановили: «Секретными сотрудниками пользоваться» ^[183].