100 великих тайн Второй мировой - Николай Непомнящий Страница 19

Науйокс уже устремился по коридору направо и ворвался во вторую комнату, окно которой было освещено.

Прежде чем служащий успел отреагировать, Науйокс оглушил его ударом приклада. В этот момент раздался крик Карла:

– Сюда, скорей!

Науйокс, устремившись на зов, ворвался в студию, где у микрофона уже стоял Генрих, приготовившись читать сообщение.

Карл был в соседней комнате, где находился передатчик, с помощью которого можно было выйти в эфир радио Бреслау и оттуда по всей Германии. Через стекло Науйокс и Генрих увидели, как Карл суетился, опуская и поднимая один за другим все рычаги. Казалось, он не в себе. Науйокс вышел из студии и присоединился к абсолютно растерянному Карлу:

– Что случилось? – спросил он.

– Я не могу найти рычаг подключения…

Это была катастрофа. «Передача должна была состояться, так или иначе, – рассказывал Гюнтер Пейс. – По другую сторону стекла Генрих жестикулировал, повторяя свой текст. Он также потерял обычное самообладание и казался напуганным».

– Вы можете, по крайней мере, сделать локальную передачу? – спросил Науйокс у Карла.

– Да, но только на местных длинах волн. Этого недостаточно. Ее не услышат нигде, кроме Глейвица.

– Хорошо, сделайте это! Читайте громко, потому что я буду шуметь и стрелять.

Историк СС Луи Сорель рассказывает, что по сигналу Карла Генрих начал читать свой текст очень быстро, почти крича. Несмотря на предупреждение, при первом выстреле из револьвера он вздрогнул и, уронив микрофон, прервал чтение. По властному жесту Науйокса Генрих, заметно нервничавший, справился с собой и закончил передачу. Как только дело было сделано, командир операции, Карл и Генрих покинули студию, тотчас наполнившуюся дымом.

В сопровождении сообщников Науйокс выбежал из здания радиостанции Глейвица. Спускаясь по ступенькам, «он заметил своего… седьмого невольного помощника: тело грузного, высокого мужчины, одетого в форму польского солдата».

1 сентября 1939 года в семь часов утра Науйокс вошел в кабинет Гейдриха. Он был небрит. Он не спал двое суток. В течение всего обратного путешествия он твердил себе, что «Операция Гиммлер», проведенная под его руководством, в конечном счете, потерпела провал. Все было рассчитано на то, чтобы о пресловутой атаке поляков через несколько минут узнала вся Германия. На деле получилось, что только владельцы радиоприемников города Глейвица смогли услышать о предприятии, которое потребовало столько внимания и забот. Гейдрих молча наблюдал за своим сотрудником. Потом произнес:

– Сожалею о помехах, но допускаю, что ничего нельзя было сделать. Должен сознаться, что я забеспокоился, когда прошлой ночью в 19 часов 30 минут ничего не услышал. Но не волнуйтесь. Важно, что передача состоялась, и никто не был пойман. Вы читали утренние газеты? Вот, взгляните: «Фелькишер беобахтер». На первой странице вы найдете очень интересную статью.

Науйокс взял газету, которую протянул ему шеф, и развернул ее. Под крупным заголовком: «Агрессоры атакуют радио Глейвица» было напечатано:

«Группа польских солдат прошлой ночью, чуть ранее 20 часов, захватила здание радиокомитета Глейвица. В этот час на службе находилось всего несколько человек. Как оказалось, напавшие поляки хорошо знали место. Они атаковали персонал станции и ворвались в студию, оглушив тех, кто попался им на дороге.

Агрессоры прервали ретрансляцию на линии Бреслау и прочитали в микрофон пропагандистскую речь, приготовленную заранее на польском и немецком языках.

Они объявили, что город и радиостанция находятся в руках поляков, упоминая в своей речи «польский Бреслау» и «польский Данциг»… они тем самым нанесли оскорбление Германии».

Несколькими часами позже Адольф Гитлер объявил в Рейхстаге, что вооруженные силы вторглись в Польшу. Он сослался на происшествие в Глейвице. «Операция Гиммлер» достигла цели.