Медный всадник. Жизненный путь Этьена Фальконе - Елизавета Топалова Страница 19

Вольтер с усмешкой посмотрел на Руссо:

– То, что вы считаете прирожденным нравственным инстинктом, на самом деле есть не что иное, как привычка. Происхождение наших нравственных предрассудков – в религиозных догмах. Врожденных нравственных идей не существует. Люди сами создают идеи добра и зла, справедливого и несправедливого, основываясь на своем опыте. То, что в одном месте является злым, несправедливым, преступным, в другом месте и в других условиях оказывается добрым, справедливым и полезным для общества. Есть народы, у которых позволено удовлетворять всем страстям. А на Камчатке, например, не позволено спасать жизнь ближних, так как считается, что не должно противиться провидению и что такому человеку, которому определено небом утонуть, не надо помогать. Если какое-то племя начинает преуспевать, его богу начинают поклоняться. Поэтому лишь то, что полезно для общества, должно лежать в основе оценки всех человеческих поступков.

– Нравственные предписания суть божественные установления, они берут начало в пользе, но не в той пользе, которая всем очевидна и вытекает из рассуждений, а которая рождается из веры, – упрямо повторил Руссо.

– Господин Руссо верит, я же предпочитаю сомнение, – саркастически заметил Бюффон. – И мой помощник Добантон верит лишь тому, что видел и трогал. Мир создан творцом как самоуправляющийся механизм. Природа – слуга Всевышнего, хранитель его неизменных декретов. Она никогда не уклоняется от законов, ей предписанных. Я мыслю божество за пределами природы, которая предоставлена сама себе, как слуга, исполняющий волю хозяина. Я пришел к такому пониманию природы, которое говорит о том, что развитие происходит всегда незаметными сдвигами. Существующие ныне виды растений и животных произошли естественным путем от других видов, существовавших ранее. Наблюдаемая в живой природе целесообразность создавалась и создается путем естественного отбора полезных для организма изменений. Новая жизнь создается за счет разрушения других, смерть служит жизни, воспроизведение рождается из разрушения. Животным свойственны качества пламени, и после пламени животные являются самыми большими разрушителями, превращающими в свое вещество всякого рода материю, могущую служить им пищей. Так смерть одних служит для продления жизни других. Поэтому пожирание друг друга – одних существ другими: растений – животными и одних животных – другими, в том числе и человеком, – естественный процесс. В борьбе за существование выживают наиболее приспособленные особи. Те же, которые оказываются неприспособленными к данным условиям среды, снижают свою плодовитость и погибают. На этом принципе должны строиться и политические устройства общества.

– Но естественный отбор происходит не только в результате борьбы, а вследствие взаимопомощи, которая и позволяет отдельным видам выжить в борьбе за существование. Правильно понятый интерес человека должен удерживать его от эгоизма и способствовать альтруизму. Абсолютный нравственный закон христианства: поступай с другим так, как тебе хотелось бы, чтобы поступали с тобой, – вот тот главный закон, которому должно соответствовать совершенное человеческое устройство, а не междоусобная борьба. Общество, построенное на началах вражды, окончательно погубит себя, – возразил Руссо.

– Церковь превратила эту заповедь в свою противоположность, – резко бросил Вольтер, – Преступления инквизиции, истребление неверных, преследование инакомыслящих не имеют ничего общего с ней. Нельзя отождествлять религию с моралью.

– Добрые нравы зависят от законодательства, – рассудительно заметил Дидро. – Если нравы дурны, это свидетельствует о неправильной организации государства. Политические учреждения должны соответствовать нормам нравственности; если они им противоречат, то и нравственность общества падает.

– Существовавшие до сих пор общественные устройства не обеспечивали свободу и права личности, – согласился с ним Вольтер. – Уважать другого, как самого себя, уметь поставить себя на место другого, видеть в каждом человеке личность – это значит, что никто не должен быть унижен, обижен, подвержен пыткам и убит.

– Не думаете ли вы, что достаточно создать хороший закон, и все будут ему следовать? – удивился Руссо. – Мало создать хороший закон, надо еще обеспечить его выполнение, а это связано с насилием. Любой закон – это запрет, ограничение. Все люди связаны друг с другом в обществе, и они свободны настолько, насколько могут самостоятельно выбирать себе ту или иную форму зависимости. Полная свобода возможна лишь при уничтожении всех связей между людьми. Люди сознательно отказываются от части своих прав ради общих целей.

– Свобода состоит в том, что народ свободно выбирает себе правителей и судей, а не в том, что он их не признает, – уточнил Вольтер. – Это уже не свобода, а необузданное своеволие. Свобода должна быть полной, но в пределах возможности, ограниченной законом. Осознание этой необходимости и есть свобода.

– Истинная свобода невозможна без обеспечения экономической независимости членов общества, – вмешался Дидро. – Общество, в котором все будут владеть собственностью, само собой превратится в свободное и демократическое. Иным оно и не может быть. Можно ожидать, что мы придем к системе естественного законодательства, предусматривающего защиту естественного права собственности.

– Вы жестоко ошибаетесь, – горячо запротестовал Руссо. – Частная собственность никогда не сможет обеспечить свободу, ибо она порождает неравенство – богатство одних и нищету других. Корень всех зол и бедствий человека – в неравенстве, но причина неравенства – собственность. Первый, кто, отгородив участок земли, сказал: «Это мое» – и нашел людей достаточно простодушных, чтобы этому поверить, был истинным основателем гражданского общества. От скольких преступлений, войн, убийств, от скольких несчастий и ужасов избавил бы род людской тот, кто крикнул бы подобным себе, вырывая колья и засыпая ров: «Берегитесь слушать этого обманщика, вы погибли, если забудете, что продукты принадлежат всем, а земля – никому!» Как только возникла частная собственность на землю, возникло имущественное неравенство и происходящие из него противоположность интересов, все пороки богатства, нищеты, испорченность нравов. Вначале же было естественное состояние, когда люди были свободны и равны. Успехи в хозяйственной деятельности привели к утрате людьми свободы и упадку нравственности. Неравенство, порожденное частной собственностью, заставляет человека забывать о нравственном чувстве и милосердии.

– Но для того, чтобы проявлять милосердие, надо как минимум что-то иметь, – вновь не удержался от сарказма Бюффон.

– Многие считают, что лишь собственность и богатство позволяют совершать благодеяния, – горько усмехнулся Руссо. – Молодому человеку, обдумывающему свою предстоящую жизнь, который спросил меня об этом, я бы ответил, что он в таком случае поступил как человек, который решил обобрать своего ближнего для того, чтобы потом облагодетельствовать его. Все люди рождаются свободными и равноправными, но частная собственность лишает их естественных прав, порождая несправедливость, нищету и угнетение, возможность одних жить за счет труда других. Собственность, позволяющая эксплуатировать чужой труд, – это кража. В стране действительно свободной граждане все делают своими руками, а не деньгами. Люди должны вернуться к общности имуществ, существовавшей некогда, и к равенству в распределении материальных благ или хотя бы упорядочить пользование частной собственностью, чтобы уменьшить имущественное неравенство, устроить все так, чтобы каждый довольствовался умеренным состоянием. Скопление богатств в руках немногих превращает их в орудие притеснения. Нужно, чтобы блага распределялись хоть и неравномерно, но по крайней мере между всеми, чтобы все в равной степени могли жить в соответствии с вечными истинами добра и справедливости. Необходимо перераспределить земельную собственность и ограничить право наследования. Права детей, основанные на заслугах родителей, противозаконны. Люди безнадежно испортили дело природы, и к этой природе, к ее естественности и простоте предстоит еще вернуться для достижения истины. Можно сделать попытку где-нибудь в отдаленном уголке земного шара, среди людей, еще не затронутых цивилизацией, применить открытые принципы для разумной деятельности. Мы должны создать новое, святое государство, республику, где принцип равенства был бы воплощен в государственном законе и где народ постоянно проверял бы деятельность своих представителей. Лишь такой образ правления способен оградить общество от злоупотреблений и беззакония. В этом обществе все будут сознательно работать на благо общества, создавая материальные блага, и каждый сможет брать продукты сообразно своим потребностям.