История рыцарства во Франции. Этикет, турниры, поединки - Гюстав Коэн Страница 19

Как принимают в рыцари.

Сначала Юг отказывается, говоря:

«В священный орден рыцарства

Вас принять невозможно,

Ибо вы принадлежите к ложной вере

И не приняли крещения».

Затем он уступает настояниям Саладина, поскольку является его пленником. Сначала он велит ему подстричь бороду и волосы, потом – сходить в баню, потому что, говорит он (стихи 118–120),

Мыться в бане следует, чтобы быть чище,

Куртуазнее и добрее.

Юг укладывает его на кровать, потом покрывает белыми полотняными простынями, затем протягивает алое платье, цвет которого символизирует защиту церкви, коричневые ботинки, чей цвет символизирует землю, в которую все уйдем, пояс белого цвета должен спасти от роскоши. Еще он добавляет две позолоченные шпоры, чтобы служить Богу, меч, которым опоясывает султана, клинок которого должен спасти от врага, а два острия олицетворяют прямоту и честность – поддержку против сильного. Белая шапочка на голове защищает от греха. Саладин спрашивает, не должно ли сделать что-либо еще (стихи 242–248):

«Да, сир, но сделать это не осмеливаюсь». —

«Что же это?» – «Оплеуха».

«Почему вы мне ее не дали и что она означает?» —

«Сир, это напоминание

О том, кто вручил вам оружие

Рыцаря и провел посвящение».

Я уже говорил, что не верю, будто удар должен запечатлеть в памяти посвящаемого его крестного; скорее это финальная часть обряда посвящения. Как бы то ни было, пленник Юг не хочет давать пощечину Саладину, и это следует интерпретировать не как знак почтения, а как неполноту посвящения нехристианина.

Далее следуют несколько моральных предписаний: не лжесвидетельствовать, не участвовать в измене, но уходить, если этому невозможно помешать, помогать женщине (стихи 273–274):

Ибо женщин должно почитать

И за их права великие подвиги совершать.

Затем: следует поститься в святую пятницу, каждый день слушать мессу и, по возможности, ходить к целованию диксоса.

Чтобы выразить свою благодарность, Саладин освобождает своего пленника, а с ним еще десятерых, и дарит им 50 тысяч безантов, демонстрируя при этом щедрость, – еще одну рыцарскую добродетель, о которой его наставник ему не рассказывал, но которой он обладает от природы благодаря своему благородному сердцу.

Б) «Крылья доблести» («Роман о крыльях») Рауля де Удана

Автор романа «Мерожис де Портлегес» Рауль де Удан, которого его современники (первая треть XIII в.) ставили вровень с Кретьеном де Труа, что является некоторым преувеличением, написал «Сон о преисподней», ставший одним из источников поэмы Данте. Нас же в данном случае интересует его роман «Крылья доблести, чем рыцари должны быть куртуазными».

Начинается он следующим заявлением:

Рыцарство есть фонтан

Куртуазности, который вычерпать

Не может никто, сколько бы ни черпал.

Рыцари, сотворенные Богом, ею обладают.

Вся куртуазность, что живет в целом мире,

Исходит от них; они преданы ей

С головы до ног.

Прочие люди обладают лишь внешней стороной

Куртуазности; совершенно необходимо,

Чтобы кто-нибудь ее сохранял и поддерживал.

И придавал ей рыцарственность.

Следует запомнить это торжественное заявление и это утверждение о неотъемлемой принадлежности куртуазности рыцарству, имеющем божественное происхождение. Куртуазность тесно увязывается с понятием gentillesse – благородство, то есть благородное происхождение:

Их подлинное имя

По праву – благородство.

Но большинство рыцарей ограничиваются словами: «Я рыцарь», не задумываясь о достоинстве или высоте, сопряженных с данным званием. Следует сказать, что их обучают сказители, герольды, жонглеры, менестрели, в словаре которых существует выражение «испытать рыцарственность», аналогичное по смыслу проверке купцом качества золота:

Известно от менестрелей,

Которые на площадях и в домах

Видят честь и позор,

О чем можно сложить прекрасные истории.

Итак, если они не хотят уподобиться вилланам, рыцари должны быть щедры, к самим себе в первую очередь, и не рассуждать подобным образом:

«И мне бояться этих скряг!

Им дарить? Чего ради?

Что они могут сказать обо мне?

Разве я не самый лучший боец?

Я тот, кто всех победил,

Моя рука непобедима,

В военном деле я превзошел Говэна».

Ту же сделку позднее предложит Ронсар тем, кто его нанимает: поэт будет воспевать славу заказчика в обмен на некоторое количество золота; в Средневековье платой служили меха и одежда.

Сеньор, что бы ни говорили,

Не подобает в рыцарстве,

Чтобы рыцарь из-за своей доблести

Презирал щедрость,

Ибо через доблесть, по правде говоря,

Никто не может достичь славы,

Если его доблесть не имеет двух крыльев.

И дальше поэма сообщает:

Я расскажу вам, каковы

Эти крылья.

Щедрость должна быть правым из них,

А левым – куртуазность.

Вот таковы они, крылья доблести: щедрость – правое, куртуазность – левое, а на каждом из них семь перьев, каждое из которых имеет свое значение.

На крыле щедрости первое перо – решительность, второе – расточительность, которая совершенно не принимает в расчет имеющиеся ресурсы, третье – милосердие к нищим, четвертое – верность обещаниям, пятое – спонтанность дара, шестое – забвение дара, седьмое – открытый стол, ибо следует быть радушным хозяином.

Несколько раздражающий параллелизм Рауля де Удана теперь начинает перечислять семь перьев крыла куртуазность:

Почитать святую церковь,

Ибо для защиты церкви

Он был посвящен в рыцари.

Не может быть назван куртуазным

Тот, кто не почитает святую церковь.

Второе перо – смирение:

Ибо куртуазность и гордыня

Не могут быть объединены.

Почему? Потому что, как мне кажется,

От куртуазности всегда рождается

Честь, а от гордыни – подлость.

Третье перо – скромность, не позволяющая хвастаться и лгать:

Ибо рыцарь, даже не сомневайтесь в этом,

Должен бить сильно, а говорить тихо.

Четвертое перо крыла куртуазность – радость, которую несут трубадуры:

Ибо надлежит рыцарской куртуазности

С удовольствием слушать песни, музыку, игру виелей

и поэмы —

Все, что сочиняет менестрель.

Вот оно, объявление союза меча и лиры. Также следует не допускать клеветы в отношении дамы: