Спецназ России - Владимир Квачков Страница 19

С началом войны стала очевидной необходимость широкого развертывания диверсионных действий партизанскими отрядами на коммуникациях противника и подготовки соответствующих специалистов. В июле 1941 года был создан Оперативно-учебный центр Западного фронта по подготовке партизан к проведению диверсий. Вскоре аналогичные центры и школы по подготовке партизан-диверсантов были созданы в других фронтах. Отсутствие в партизанских отрядах минеров-подрывников тормозило развитие и широкое применение таких эффективных способов диверсий, как крушение поездов, устройство засад с применением мин и управляемых фугасов, уничтожение объектов с помощью мин и фугасов, управляемых по радио, диверсий с применением мин-сюрпризов и других специальных акций с применением минно-взрывных средств.

Применение диверсий как способа действий в широких масштабах, кроме того, не представлялось возможным в результате отсутствия в достаточном количестве мин и зарядов, специально приспособленных для применения на коммуникациях противника. Табельные мины ТМ-35, ТМД-40, АМ-5, ПМД и другие, находившиеся на вооружении Красной Армии, оказались трудно применимыми в тылу противника. Они были громоздкими, тяжелыми и требовали значительного времени на установку и маскировку.

Одновременному проведению согласованных по цели, месту и времени специальных акций в форме удара препятствовало также отсутствие связи партизанских отрядов с Центром из-за недостатка средств связи и радистов. «К июню 1942 года в тылу врага действовало 387 учтенных партизанских отрядов и групп, из них только 37, т. е. 10 %, имели радиостанции для связи с Командованием». Недостаточное количество минеров-подрывников, радистов и специального вооружения не позволило на начальном этапе войны использовать в тылу противника такую форму специальных действий, как удар по железнодорожным коммуникациям. Только по мере поступления в партизанские отряды специальных минно-взрывных средств и подготовленных специалистов стали увеличиваться масштабы диверсионных действий. Так, согласно данным главной железнодорожной дирекции группы армий «Центр», количество партизанских налетов на объекты железнодорожного транспорта в первой половине 1942 года составляло: январь – 5, февраль – 6, март – 27, апрель – 65, май – 145; количество подорвавшихся на минах паровозов составляло: в феврале – 5 (в ремонте 2), в марте – 5 (2), в апреле 13 (6), в мае 25 (13); количество сильно поврежденных и полностью выведенных из строя вагонов: январь – 0, февраль – 0, март – 57, апрель – 45, май – 166 [51]. Таким образом, наличие или отсутствие специально подготовленного и оснащенного личного состава, а также специального вооружения, было одним из решающих факторов, влияющих на масштабы диверсионной работы и формы специальных действий в тылу противника.

В августе 1941 года первым секретарем ЦК КП(б) Белоруссии П. К. Пономаренко была разработана и отправлена И. В. Сталину записка «К вопросу о постановке диверсионной работы в тылу врага». Однако только в декабре ее автор был вызван в Москву, где ему предложили ознакомиться с предложениями по организации партизанского движения, разработанные недавно созданным Управлением по формированию партизанских частей, отрядов и групп Главного управления формирований (Главупраформ) НКО. О непонимании данным управлением сущности, целей и задач партизанских действий говорит следующий факт. Главупраформом НКО предлагалось создать на неоккупированной территории Дона, Кубани и Терека 6–7 кавалерийских дивизий численностью 5483 человека каждая, сведенных в «1-ю конную армию народных мстителей» общей численностью в 33 000 человек, а также пять партизанских дивизий из приволжских, уральских и сибирских партизан, объединенных в «1-ю стрелковую партизанскую армию народных мстителей» общей численностью свыше 26 000 человек. В записке подчеркивалось, что оперативное использование партизанских армий целесообразно проводить крупной массой, т. к. «в массе бойцы действуют смелее, решительнее и самостоятельнее». Эти партизанские армады предлагалось выводить в тыл противника через линию фронта для последующих действий в немецком тылу. Абсурдность подобных предложений, их явное несоответствие реальным условиям войны не была тогда очевидной и серьезно рассматривалась в ЦК ВКП(б), поэтому аргументированное их опровержение требовало проведения большого объема работы и времени. В конечном итоге они были отклонены, и П. К. Пономаренко было предложено приступить к организации Центрального штаба партизанского движения [52].

Однако уже в конце января 1942 год по решению ГКО работа по созданию ЦШПД и республиканских ШПД была остановлена. Как выяснилось впоследствии, тогдашнее руководство НКВД подало И. В. Сталину записку, где считало нецелесообразным наличие такого органа управления и выражало сомнение относительно эффективности и возможности широкомасштабных партизанских диверсий. Диверсионные действия по нарушению работы тыла противника, подчеркивалось в записке, могут проводить лишь полностью надежные и квалифицированные диверсанты, прошедшие подготовку в НКВД [53].

В первом периоде предпринимались также попытки применения кавалерии для ведения специальных действий в тылу противника. 15 июля 1941 года Ставка Верховного Командования направила в войска директиву, где был обобщен первый опыт ведения войны. Один из пунктов директивы был посвящен задачам вооруженной борьбы в тылу противника. Совершенно справедливо определив растянутые коммуникации как наиболее уязвимое место противника, директива тем не менее решающую роль в дезорганизации управления и снабжения немецкой армии отводила «рейдам красных кавалеристов» в составе легких кавдивизий численностью в 3000 человек. До этого Ставка Верховного командования своей директивой № 00304 от 13 июля приказала главнокомандующим войсками направлений для действий по тылам и коммуникациям противника сформировать по кавалерийской группе в составе одной – двух кавалерийских дивизий. 18 июля было принято решение послать такую кавгруппу в тыл противнику на Западном направлении. Просьбой о переходе к партизанским действиям завершился рейд в тыл противника 55 кавдивизии в полосе Брянского фронта в конце августа. Командир 1-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал П. А. Белов, вспоминая о совместных действиях корпуса с партизанами в тылу зимой 1941–1842 гг., писал: «В наших уставах совершенно не был отражен богатейший опыт совместных действий регулярных войск и партизан, накопленный в прошлых войнах». Потерпев неудачу в реализации известных им по гражданской войне форм партизанских действий в тылу противника, главкомы войск направлений и командующие фронтами в дальнейшем отказались от планирования боевого применения крупных кавалерийских соединений и частей в тылу немецких войск со специальными задачами.

Таким образом, анализ директив Ставки ВГК по организации и ведению специальных действий в тылу противника в начальном периоде войны свидетельствует, что основным направлением в дезорганизации тыла противника считались боевые действия кавалерии. В условиях полного господства в воздухе немецкой авиации, наличия большого количества у противника танковых и моторизованных соединений и частей, а также сложности прорыва в тыл противника через линию фронта, такой способ специальных действий, как рейд кавалерийских соединений, не соответствовал реально сложившейся обстановке, и попытки его применения оканчивались неудачей.