Российский анархизм в XX веке - Дмитрий Рублев Страница 19

К концу 1903 г. действовали уже 12 организаций анархистов в 11 населенных пунктах Российской империи (Белосток, Бельск, Бердичев, Варшава, Вильно, Гродно, Заблудов, Крынки, Нежин, Одесса и Острог), в 1904 г. – 27–28 групп в 26–27 населенных пунктах (Анжерские копи Томской губ., Баку, Барановичи, Белосток, Бельск, Брест-Литовск, Варшава, Вильно, Волковыск, Гродно, Екатеринбург, Житомир, Заблудово, Ковно, Крынки, Кутаис, Минск, Нежин, Одесса, Орло, Рига, Ружаны, Сморгонь, Тайга Томской губ., Тростяны, Хорощ, Цехновичи). Преимущественно, речь идет о Западных и Юго-Западных регионах Российской империи. Но в 1904 г. появляются организации анархистов-коммунистов в Закавказье (Баку, Кутаис), на Урале (Екатеринбург) и в Сибири (анархо-синдикалистские кружки на Анжерских копях и среди железнодорожников станции Тайга, организованные А.И. Буйских). По данным историка А.И. Хвостова, в 1904 г. в Рязани существовала группа анархистов или, по крайней мере, велась работа по ее созданию.

Как правило, структура анархистских организаций развивалась от небольшого кружка единомышленников, привлеченных двумя-тремя пропагандистами. К январю 1905 г. в составе белостокской группы насчитывались 7 кружков, в каждый из которых входили 12–25 чел. Иногда из анархистской организации определенного города выделялась, как филиал, районная группа. Так, в декабре 1904 г. из группы «Хлеб и Воля» в Одессе выделилась Пересыпская группа анархистов-коммунистов, объединявшая выходцев из местной организации РСДРП.

В 1903 – первой половине 1905 гг. анархистское движение России находилось под влиянием анархистов-коммунистов-«хлебовольцев». Ведущим теоретиком этого течения становится Георгий Ильич Гогелия (1878–1924). Уроженец города Озургеты, выходец из мещанской семьи, Георгий первоначально выбрал путь священника и в 1895 г. окончил Озургетское духовное училище, затем учился в Кутаисской духовной семинарии. Разочаровавшись в религии, он оставил учебу, что привело к разрыву с семьей. При этом он сохранял связи с дядей, владевшим лесопильным заводом в Кутаисе и неоднократно оказывавшим племяннику денежную помощь. В 1897 г. Георгий уезжает за границу, чтобы получить высшее образование. Он учится в Лионском, а затем в Женевском агрономическом училищах. Последнее Гогелия окончил через несколько лет с дипломом агронома. С 1898 г. он изучал химию в Женевском университете, так и не окончив его. С 1900 г. «темпераментный горец», как называли его политэмигранты, примкнул к анархистам. Место владевшей его умом философии Шопенгауэра прочно заняли идеи Кропоткина. Правда, некоторые статьи Георгия Ильича несут отпечаток ницшеанской фразеологии. Не исключено, что Гогелия некоторое время был поклонником Ф. Ницше. С августа 1903 г. он становится редактором газеты «Хлеб и воля». В то же время вместе с другими грузинскими анархистами Гогелия принял участие в организации Партии социалистов-федералистов Грузии, участвовал в ее I (апрель 1904 г.), II (июль 1906 г.) и III (июль 1907 г.) конференциях. В 1903–1905 гг. он входил в редакцию центрального печатного органа – газеты «Сакартвело», превратив это издание в один из центров анархистской пропаганды на грузинском языке. Среди социалистов-федералистов, благодаря его деятельности, усилилось влияние анархистских идей.

Гогелия может по праву считаться одним из наиболее плодовитых, после Кропоткина, теоретиков российского анархизма начала XX в. В 1903 – начале 1905 гг. представляемое им «хлебовольчество» имело безраздельное влияние в анархистском движении России. «В этот крайне живой и богатый событиями период […] Гогелия сделал для русской анархической пропаганды очень много. Помимо газетных статей и брошюр, он выдвигался как талантливый оратор», – вспоминала о нем М. Гольдсмит. Оппонентами Георгия на открытых диспутах были многие представители российской революционной мысли, в том числе Г.В. Плеханов и В.М. Чернов. Эрудированность в вопросах истории социалистического и рабочего движений, в философских проблемах, убежденность в сочетании со своеобразной экспрессивностью вызывали симпатии слушателей.

Вопросы о методах борьбы анархистских организаций были рассмотрены в серии его статей «К характеристике нашей тактики» (1903–1904 гг.). Гогелия отрицал необходимость борьбы за демократизацию политического строя в России. Считая, что «представительная система правления наилучшим образом соответствует капиталистическому строю», он полагал, что парламентская демократия не даст гарантий защиты интересов рабочего класса и трудового крестьянства от посягательств буржуазии. Поэтому непосредственной целью борьбы анархистов в России должен был стать анархо-коммунистический строй. Рассматривая рост революционного сознания рабочих «в прямой зависимости от увеличения числа столкновений капитала с трудом», Гогелия полагал, что человечество входит в «эру перманентной революции», характеризуемую ростом численности рабочих организаций, количества стачек и рабоче-крестьянских восстаний, постепенно сливающихся в анархо-коммунистическую революцию, начало которой положит всеобщая стачка, сопровождающаяся экспроприацией собственности капиталистов и помещиков.

Роль организатора анархо-коммунистического общества должны взять на себя рабочие профсоюзы (синдикаты). На первое место выдвигалась организация борьбы рабочих и крестьян за частичные экономические улучшения в форме стачек и бунтов. Исходя из того что в процессе революции «народ идет […] в сторону анархии и коммуны» и «народное творчество стремится стать анархическим», Гогелия включил в число задач анархистской пропаганды отрицание «руководства» рабочим и крестьянским движением со стороны политических партий, развитие самодеятельности и самостоятельности масс трудящихся. Гогелия призывал анархистов внедрять в практику рабочего движения «революционные средства» поддержки стачек (саботаж, фабричный и аграрный террор, экспроприация бастующими собственности государства и капиталистов).

Не придавая первенствующего значения актам террора, Гогелия признавал его как «средство самозащиты угнетенных против угнетателей», ответ на жестокие репрессии правительства и буржуазии против революционного, рабочего и крестьянского движений. Предполагалось «агитационное» и «педагогическое» значение покушений в деле развития революционных настроений среди трудящихся. К задачам боевых акций анархистов он также относил «изъятие из обращения» «особенно жестоких и „талантливых“ представителей реакции» из числа чиновников, предпринимателей и коммерческих служащих, проявивших себя выразителями «интересов капитала и власти имущих». Террор должен был принять «децентрализованный», «разлитой» характер – осуществляться по собственной инициативе автономными группами на местах.

Вскоре к «хлебовольцам» примкнула Мария Исидоровна Гольдсмит (1873–1933), также немало сделавшая для укрепления первых анархистских групп эмиграции. В анархистской среде она была известна как автор статей по теории и тактике, под псевдонимами М. Изидин и М. Корн. Мария Исидоровна происходила из семьи революционеров-народников. В 1887 г. родители увезли Марию в Италию, а затем во Францию. В Париже она получила образование в Сорбонне. С 1900-х гг. Гольдсмит преподавала биологию в том же университете, а с 1905 г. занимала пост секретаря научного журнала «L’Année biologique». В 1915 г. в Сорбонне она защитила диссертацию на соискание степени доктора естественных наук. Темой ее исследования были физиологические и психические реакции рыб. В конце 1880-х гг. Мария примкнула к анархистам. В марте 1896 г. она знакомится с Кропоткиным и с тех пор становится одной из наиболее верных его последовательниц и близким другом. В своих письмах он называл ее не иначе как «Маруся». Доверие Кропоткина к Марии простиралось так далеко, что именно ей перед переездом в Россию в мае 1917 г. он доверил на хранение личные вещи и документы. Большая роль принадлежала Гольдсмит в организации издательской деятельности российских анархистов. С июня 1904 г. она входила в состав издательской группы «Анархия» (Париж), в 1900-х гг. участвовала в издании журнала «К оружию!» (Париж, 1903–1904 гг.), публиковалась как постоянный автор в «Хлебе и воле» (1904–1905 гг.). Кроме того, в 1890-х – 1900-х гг. Мария Исидоровна сотрудничала во французских левых изданиях, среди которых «La Guerre sociale» и наиболее популярная анархистская газета Франции «Les Temps nouveaux».