Египетские храмы. Жилища таинственных богов - Маргарет Мюррей Страница 18

В стену переднего двора встроен не только храм Рамсеса III, но и ворота с колоннами или портиком (Е), который также связан с передним двором храма Рамсеса. На стенах этого портика высечены надписи Шешонка I, более известного под именем Сусакима, который «вышел против Иерусалима» в правление царя Ровоама и «взял сокровища дома Господня и сокровища дома царского… Все взял; и все золотые щиты, которые сделал Соломон» (3 Цар. 14: 26). В тексте Шешонка перечисляются его победы в Сирии, а также дается перечень захваченных городов, причем каждый город изображен в виде укрепления, окружающего название места, а голова и плечи связанного пленника олицетворяют захват города. Кроме того, текст позволяет сделать интересное предположение о том, что отношение фараонов к богу изменилось; в данном случае Амон ведет за собой плененные города и дарует их царю, тогда как Тутмос III XVIII династии завоевал Сирию собственно силой и принес награбленную добычу богу в добровольную жертву.

В большой гипостильный зал можно войти через пилон Рамсеса I (F, пилон II), где первоначально по обе стороны от ворот стояли статуи Рамсеса II. Зал (G) представляет собой одно из самых великолепных культовых сооружений в мире. Каменная крыша опирается на сто тридцать четыре колонны, установленные в шестнадцать рядов. Колонны двух центральных рядов почти восемьдесят футов в высоту и более тридцати футов в окружности; другие ряды ниже, колонны достигают всего лишь сорока двух футов в высоту и чуть больше двадцати семи футов в окружности. Эта разница в высоте колонн – часть оригинального плана, который позволял снабдить зал рядом окон верхнего света, прорезанных в вертикальной стене, стоящей на двух рядах коротких колонн, примыкающих к высоким центральным рядам. Крыша частично опирается на центральные колонны, частично на стены, в которых прорезаны окна, забранные каменными решетками. Зал освещался главным образом через окна, хотя некоторое количество света попадало и через дверные проемы, открывающиеся наружу. Все колонны зала папирусовидного типа, два центральных ряда имеют капители такой же формы, как колоннада Хоремхеба в Луксоре. Эта форма, скорее всего, произошла от капители в виде пальмовых листьев; короткие колонны имеют капители в виде бутонов лотоса, это форма позднего времени. При строительстве колонны имели совершенно гладкую поверхность, но вскоре их покрыли резными, раскрашенными надписями. Когда глаз привыкал к царящему в зале сумраку, цвета, должно быть, приобретали яркость, невозможную при ярком свете солнца. Зал устроен таким образом, что перспектива открывается во всех направлениях; ряды колонн уходят во тьму, а столбы солнечных лучей, падающих из окон, с пугающей резкостью пронизывают мрак. Недавно зал отреставрировали, что в некоторой степени возвратило его древнюю красоту; торжественное величие этого пространства остается вечным памятником славного прошлого. Быть может, самое глубокое впечатление зал производит при лунном свете, когда кажущиеся крохотными лисы бегают среди колонн. В подобные часы, когда кругом все молчит, посетителю так и видятся бритоголовые жрецы и одетые в белое верующие, пришедшие в святая святых, чтобы в восторге припасть к ногам божества одного из величайших храмов в мире.

На оси храма находится вход через пилон III (Н), из которого можно попасть в зал так называемого центрального двора (I), где стоит обелиск Тутмоса I. Когда-то там стояло четыре обелиска; куда делись остальные, неясно, скорее всего, они стали жертвами одной из постигших храм катастроф.

Именно здесь храм сильно пострадал от времени, разграблений и прежде всего от воздействия ежегодного разлива. Из ворот пилона Тутмоса I (пилон IV, J), теперь совсем разрушенного, открывается небольшой гипостильный зал (L), когда-то имевший крышу и украшенный осирическими статуями Тутмоса I. Хатшепсут, видимо, приказала снять крышу, чтобы установить свои обелиски; возможно, что следующий пилон (пилон V) на самом деле принадлежит ей, хотя на него претендовал Тутмос III. Между шестым пилоном и святая святых находятся две небольшие камеры, которые датируются царствованием Тутмоса III; молельни и камеры, окружающие святая святых, также принадлежат ему. Ныне существующее святилище, гранитное, принадлежит греческому периоду и представляет интерес тем, что относится к правлению Филиппа Арридея, слабоумного брата Александра Македонского, царствовавшего всего шесть лет.

На юге от центрального двора расположена группа строений, составляющая большой путь, по которому к храму богини Мут двигались процессии; эти строения включают четыре двора и четыре пилона (план, илл. XVIII, 2).

Из центрального двора через небольшую дверь можно попасть в другой двор (В), интересный только тем, что там находится надпись, принадлежащая Мернептаху, который перечисляет свои победы над врагами Египта, среди которых упоминаются этруски и ахейцы. Двор расположен на том месте, где когда-то находились два святилища, одно Среднего царства, другое времени Аменхотепа I. На юге от этого двора Тутмос III возвел пилон (пилон VII), возможно являвшийся входом в храм его деда, и высек на нем текст летописи своих военных походов. За пилоном открывается еще один двор (С), по бокам от входа со стороны обоих дворов установлены статуи, в основном Тутмоса III. Сломанный обелиск того же властителя стоит у входа в южный двор, а так как обелиском всегда отмечался вход, это является доказательством того, что пилон во времена Тутмоса был главным входом для всех приходящих из храма Мут. Небольшая молельня Тутмоса III находится в восточной части двора.

На южной стороне второго двора находится пилон Хатшепсут (пилон VIII). Здесь, как и везде в Карнаке, имена царицы сбиты, а поверх них вырезаны имена либо Тутмоса II, либо Сети I. Барельефы на северной стороне имеют исключительно религиозный характер; южный фасад, очевидно, оставался пустым до времени Аменхотепа II, который счел его подходящим местом для того, чтобы поместить там свое изображение: здесь фараон убивает своих плененных врагов. Вероятно, эта сцена является иллюстрацией события, запечатленного в храме Амады. По обе стороны от двери с южной стороны стояли царские статуи.

Третий двор – не более чем открытая площадка (D), он ведет в один из пилонов Хоремхеба (пилон IX). Пилон построен с использованием материалов храма, в свое время возведенного Эхнатоном и посвященного почитаемому им богу. Никакое деяние не могло быть столь дерзким и оскорбительным, как то, что Эхнатон построил храм божеству, состоявшему в смертельной вражде с верховным богом Фив, и практически в пределах храма последнего. Хоремхеб выразил свое отношение к подобному беззаконию тем, что «сбил всю резьбу топорами и молотами», использовав затем камни при строительстве двух пилонов. Он явно желал стереть всякую память о святотатстве еретика, похоронив и забыв и самого «нечестивого Эхнатона».

IX и X пилоны принадлежат Хоремхебу, а между ними находится огромный двор, не совсем правильный по форме, так как восточная сторона заметно длиннее, чем западная (Е). Двор представляет собой всего лишь огражденную стеной площадку без колоннады; Хоремхеб украсил стены рельефами с собственными изображениями. Он проводит пленников перед лицом фиванской триады, показывая этим, что, являясь великим завоевателем, он, одновременно, и щедрый благодетель храма. На восточной стороне двора находится храм Аменхотепа II (М), в который можно подняться по пандусу. Планом храм напоминает праздничный зал его отца Тутмоса III, так как вход расположен сбоку, а святая святых под прямым углом к входу. Фасад украшают двенадцать квадратных колонн по шесть с обеих сторон от гранитных дверей; двери ведут прямо в гипостильный зал, в котором находились двадцать четыре квадратные колонны, установленные в два ряда по обеим сторонам, так что посреди зала оставался широкий проход (илл. XVII, 1). Небольшой зал с колоннадой, или святая святых Амона, находится на севере; большая часть этого святилища сохранилась, в том числе большая часть кровли. Аналогичное святилище, правда менее сохранившееся, находится в южном конце зала. Видимо, соответствующий храм находился с западной стороны двора, однако он давно исчез.