Русская повседневная культура. Обычаи и нравы с древности до начала Нового времени - Татьяна Георгиева Страница 18

Значительный и великий мир лежал вокруг человека. Себя человек ощущал в большом мире ничтожной частицей, но не случайной; он сам — творение Бога и участник мировой истории.

В Киевской Руси существовало весьма противоречивое отношение к светским увеселениям. Моральные критерии относительно народных традиционных праздников не были единообразны, а потому неоднозначно было отношение к ним: то запрет и гонение, то признание необходимости «смеховой разрядки».

В «двумерной» средневековой культуре христианский дуализм тела и духа, возвышенного и низменного выступал как дуализм серьезности христианской литургии, постничества, благочестия, величия церемониала при княжеском дворе — и буйства «смехового» гротеска в ритуале народных праздников. Древнерусские «смехотворцы» — скоморохи — с их «бесовскими песнями» и разгульной гротескной пляской («хребтов их вихляние и ногам их скакание и топтание») были любимыми и при дворе князя, и в крестьянской избе. Непременным атрибутом таких традиционных увеселений были сосуды с хмельным обрядовым зельем. Возможно, таковы были элементы древнего языческого обряда вызывания дождя.

Помимо выступления скоморохов любимы были и коллективные игрища, приуроченные к традиционным бытовым и земледельческим праздникам. Любой участник таких праздников становился действующим лицом игры ряженых. Ряженые кривлялись, плясали, прыгали, колотили в ведра, издавая неимоверный шум, — это был ритуал обезвреживания и отпугивания нечистой силы. Разыгрывались шутливые сценки похорон на Святки и на Масленицу — изгнание старого года и зимы, враждебной человеку и природе. В языческих обрядах ритуальный смех, знаменуя радость жизни, был направлен на приумножение человеческого рода, животных и урожая. Ритуальный смысл постепенно забывался, но «смеховая культура» сохранялась в традиции праздников.

Однако христианские ценности и образы постепенно входили в народную культуру, вытесняя язычество или перемешиваясь с ним. Это заметно на самых разных деталях быта — например, русские прически формировались под влиянием сначала языческого культа, а затем православного. Издревле считалось, что в волосах живет небесный добрый дух, поэтому так необходимо заботиться о волосах, украшать их.

Прически, как мужские, так и женские, отличались простотой линий, самобытностью. В раннем детстве, когда княжеских детей первый раз стригли, их волосы приносили в дар божествам. Мужчины носили прически из полудлинных волос, подстригали их «под кружок», а позднее «под скобу». Издревле на Руси существовал обычай во время стрижки надевать на голову небольшой по размеру глиняный горшок. Волосы, не поместившиеся под него, состригали по кругу. Эта прическа сохранялась в народе на протяжении многих веков, а сама стрижка называлась «под горшок».

Прически девушек отличались от причесок замужних женщин. Девушки в Древней Руси имели право носить распущенные по плечам волосы или заплетать их в одну или две косы. Волосы украшали лентой, узкой полоской металла — венчиком или яркой материей, охватывая голову и скрепляя на затылке. На конец косы прикрепляли бусины.

Волосы были своего рода символом женской красоты, ее притягательности и возможности родить здорового ребенка.

Существовал целый свадебный обряд, связанный с вступлением в брачную жизнь. Если у девушки на свадьбе были две косы, их расплетали и под пение подружек заплетали в одну косу, а если была одна коса, ее тоже расплетали и заплетали в две косы. А затем уже после свадебного обряда ее волосы прятали под кокошник или платок. Это символизировало, что теперь женщина подчиняется и принадлежит только своему супругу.

Согласно обычаю женщина, вышедшая замуж, должна была тщательно скрывать свои волосы. Даже дома не принято было снимать головной убор, так как волосы мог видеть только муж; даже его отец и братья этим правом не обладали. От обычая, запрещающего женщинам появляться на людях с непокрытой головой, простоволосой, появилось выражение «опростоволоситься», что означает «ошибиться», «сплоховать», «попасть в неловкое положение».

Однообразие причесок скрашивали многочисленные головные уборы, используемые с учетом времени года и дня, различные по назначению. В XIII–XVII веках мужские головные уборы претерпели существенные изменения, ввиду этого и укоротилась прическа, но на севере Руси, в Новгородских землях, еще в XIV–XV веках мужчины носили длинные волосы, заплетая их в косы. По достижении совершеннолетия отращивали бороду и усы.

Говоря об особенностях духовной культуры Киевской Руси той поры, необходимо обратиться к ее истокам — к богатой устной языковой культуре древних славяно-русов, к народной поэтической песенной традиции: песням, сказкам, загадкам, пословицам и поговоркам, обрядам, поэтически, песенно-ритмически оформленным, уходящим своими корнями в языческую культуру. Значительное место в фольклорной языческой культуре занимала календарная обрядовая поэзия, непосредственно опиравшаяся на языческий культ: заговоры, заклинания, обрядовые песни, воспевающие весеннее пробуждение природы, праздники урожая, а также свадебные песни, похоронные плачи-причитания, песни на пирах и тризнах.

На протяжении многих поколений народ создавал и хранил своеобразную «устную» летопись в виде прозаических преданий и эпических сказаний о прошлом родной земли. Устная летопись предшествовала летописи письменной и послужила одним из ее основных источников.

К числу таких преданий относятся предания о Кие, Щеке и Хориве и основании Киева, о призвании варягов, о походах на Константинополь, об Олеге и его смерти от укуса змеи, о мести Ольги древлянам и многие другие. Летописное повествование о событиях IX–X веков целиком основано на фольклорном материале.

Вершиной устного народного творчества являются былины. Этот героический эпический жанр сложился в конце IX–X веке. Большинство сюжетов былин связано со временем княжения Владимира Святославича — временем единства и могущества Руси и успешной борьбы со степными кочевниками. В основе былин лежат реальные исторические события, прототипами некоторых былинных героев являются реально существовавшие люди. Например, со сватовством норвежского короля Харальда к дочери Ярослава Мудрого Елизавете связан сюжет былины «Соловей Будимирович». Ряд эпических песен связан с борьбой с половецкими набегами конца XI — начала XII века. В них в несколько адаптированном к русскому произношению и народному сказочному восприятию виде встречаются имена известных по летописям половецких ханов (Тугоркан — Тугарин Змее-вич, Шарукан — Шарк-великан, Кудреван, Сугра-Скурла). Образ князя Владимира Мономаха — инициатора борьбы с кочевниками (в былинах они выступают под именем монголо-татар, позднее заслонивших собой имена прежних врагов Руси), слился с образом Владимира Святославича. К эпохе Мономаха относится появление цикла былин об Алеше Поповиче, былины «Ставр Годинович» (прототипом ее героя послужил приближенный Владимира, позже новгородский боярин Ставр Гордятинич).

В Древней Руси былины часто пелись в сопровождении гусляров, еще и еще раз закрепляя в памяти народа ярчайшие события, имена героев и их подвиги. В них отразилось представление о Руси как о едином государстве. Главная тема былин — борьба народа с иноземными захватчиками, они проникнуты духом патриотизма и гордостью за свою Родину. На протяжении многих столетий эти идеи, образы героев-богатырей вдохновляли народ, что и предопределило долговечность былинного эпоса, сохранившегося в народной памяти вплоть до XX века.