Фейк. Забавнейшие фальсификации в искусстве, науке, литературе и истории - Петер Келер Страница 18

Разум лишает мир очарования. Культура отделяет человека от природы. Правила неестественны. Поэтому эпоха Просвещения XVIII столетия, как и любое другое большое интеллектуальное направление, породила противоположное ей встречное движение. «Назад к природе!» – звучал девиз французского философа Жан-Жака Руссо. В «просвеченном» разумом настоящем многим хотелось вернуться в эмоционально наполненное, преображенное романтикой прошлое.

Делу можно было помочь. Оссиан – это волшебное имя вскоре пленило всех, кто питал отвращение к рациональному, здравому, искусственному. Оссиан – слепой кельтский певец, живший предположительно в III веке; его гэльские героические поэмы и эпосы были обнаружены шотландским гувернером Джеймсом Макферсоном в 1760 году. Сначала были опубликованы «Фрагменты древней поэзии», в 1762 году за ними последовал «Фингал. Древний эпос», в 1763 году – второй эпос «Темора», пока в 1766 году Макферсон не выпустил «Произведения Оссиана» – полное собрание сочинений поэта, быстро обретшего славу «каледонской», «кельтской» звезды или «Северного Гомера», – все тексты были переведены в английский прозаический вариант. Творчество Оссиана вызвало восхищение у половины образованных и ученых людей Европы. В 1774 году в стихотворении «Не знаю я, зачем» Маттиас Клаудиус поставил нордического поэта выше греков: «Зачем внимать нам песне греков? // Всегда мне нравилось одно лишь – // Не подражать. И греки были // Впервые здесь подобно всем нам. // Дана мне их зачем культура? // Пусть остается. Я же вспряну // И положусь на мать-природу; // И вопль ее глубокий первый // Мне ближе, чем мотив изящный. // Не пропадет его несущий, // Подобный барду Оссиану».

Сэмюэл Джонсон, крупнейший английский критик того времени, едва ли не единственный сохранял беспристрастность. Он объявил поэмы не просто ничего не стоящими из-за скучного, утомляющего стиля и содержания, но даже наивно-детскими. Кроме того, он считал их подделками. Макферсон поступил легкомысленно, положившись не на устные предания, а на оригинальные рукописи; Джонсон же настаивал, что в III столетии в Шотландии или Ирландии еще никто не умел ни читать, ни писать. Тем не менее он не был услышан – в том числе и потому, что оссиановы поэмы укрепляли патриотизм шотландцев, страдавших от политического и культурного гнета Англии. Джонсон был англичанином и, следовательно, врагом. Ко всему прочему увлечение творчеством Оссиана пришлось на то же самое время, когда интеллектуалы воодушевлялись народной поэзией, казавшейся исконной и неподдельной, – именно в те годы Иоганн Готфрид Гердер начал собирать свои незабвенные «Голоса народов в песнях».

Влияние Оссиана сохранялось до конца XIX века, а появление все новых и новых доказательств фальсификации текстов древнего поэта едва ли препятствовало их распространению. Мнимые оригиналы, опубликованные в 1807 году, через 11 лет после смерти Макферсона, оказались обратными переводами с английского на гэльский, то есть еще одним мошенничеством. Потребовалось еще много десятилетий, прежде чем стало известно, что, хотя народные баллады и сказания сохранялись в горах, Макферсон основывал свои поэмы и эпосы, даже «Темору», большей частью на собственной фантазии, а не на каледонских источниках. Он мастерски использовал доисторические предания и, опираясь на них, сочинял сам: из легендарного героя Финна Маккула он сделал Фингала, мифический ирландский герой Ошин превратился в Оссиана, сына Фингала и отца Оскара, другого персонажа ирландской мифологии. Он также создавал видимость подлинности, упоминая в своих стихах реальные места. То, что его архаизированный язык, образность текста и бесхитростные описания людей были на грани китча и безвкусицы, разумеется, заметили только тогда, когда героическая поэзия была признана подделкой.

Для Макферсона затеянное им дело оказалось выгодно и в политическом плане – в 1780 году он вошел в английский парламент. Извлекла свою пользу и фольклористика, так как интерес к гэльскому языку и культуре не затихает и до сих пор. Культ Оссиана побудил валлийского поэта Эдварда Уильямса ^[31] обратить внимание общественности на язык, литературу и культуру собственной родины. Подобно Макферсону он немного помог процессу, когда в 1789 году опубликовал стихи Давида ап Гвилима, поэта XIV века, смешав их с множеством собственных стихов. В том же духе он действовал и дальше; даже изданные посмертно два тома «Барды» – сборники песен кельтских бардов со времен Средневековья до наших дней – включали множество произведений фальсификатора Уильямса.