Вторжение 1944 года. Высадка союзников в Нормандии глазами генерала Третьего рейха - Ганс Шпейдель Страница 18

Гитлер со дня на день откладывал давно обещанное посещение Западного фронта. Роммель хотел непременно лично проинформировать его до вторжения о своих взглядах на военную и политическую ситуацию и настоять на том, чтобы были приняты определенные меры. Проконсультировавшись с фельдмаршалом фон Рундштедтом, он позвонил по телефону адъютанту Гитлера генерал-лейтенанту Шмундту и подготовился к личной встрече с Гитлером 6 июня. Отправился на автомобиле в Оберзальцберг утром 5 июня. Старшим офицерам было строжайше запрещено использовать воздушный транспорт, так как он был не защищен от военно-воздушных сил союзников. Роммель намеревался провести ночь с 5 на 6 июня в Герлингене близ Ульма со своей семьей.

5 июня было спокойным днем. Главнокомандующий западными силами, как это часто происходило в прошлом, распространил донесения наших агентов о том, что вторжение было вероятным между 5 и 15 июня. Были перехвачены шифровки, в которых называлось несколько различных дат, а также сообщалось об отсрочке вторжения. Было отмечено явное возрастание активности французского движения Сопротивления во внутренних районах Франции, главным образом распространение в Бретани листовок, призывающих народ начать активное сопротивление немцам. Группа армий «Б» была в состоянии полной боеготовности на всем фронте с начала июня.

15-я германская армия 5 июня в 10.00 вечера перехватила шифровку, сообщавшую о начале вторжения.

Собственно говоря, 15-я армия сразу же привела в состояние боевой готовности свои войска и дала знать об этом соседним справа и слева армиям. Главнокомандующий войсками на Западе, которому донесение поступило по телефону, решил, что не будет приводить в состояние боевой готовности весь фронт.

Разведка германских военно-воздушных и морских сил не могла эффективно действовать в последние несколько дней из-за активности авиации союзников. Военно-морские патрульные катера не выходили в море 5 июня из-за «волнения на море».

Начальник штаба группы армий «Б» в первые утренние часы 6 июня получил донесения о том, что парашютно-десантные войска противника высадились неподалеку от Кана и в районе к юго-востоку от полуострова Котантен. Вначале было совершенно непонятно, высадка ли это основных сил воздушного десанта или же отдельные группы парашютистов, сброшенных для установления контакта между силами французского Сопротивления и силами вторжения. Высадившийся парашютный десант был разбросан на обширной территории между реками Сена и Орн. Несмотря на эту неопределенность, командование группы армий приказало всем частям занять боевые позиции. Между 3.00 и 4.00 утра донесения о высадке парашютистов посыпались одно за другим. Затем последовала бомбардировка позиций береговой обороны, и было обнаружено приближение больших сил авиации союзников. Танковым дивизиям, находившимся в резерве, было приказано приготовиться к продвижению. Штаб I танкового корпуса СС, который не подчинялся группе армий, попросили связаться с генералом Эрихом Марксом, командовавшим корпусом на побережье Кальвадоса и полуострове Котантен, а также с передовыми танковыми дивизиями. 21-я танковая дивизия получила приказ двигаться на заранее подготовленные позиции к югу от Кана. Верховное командование вооруженными силами и главнокомандующий западной группой войск были поставлены об этом в известность.

В 5.30 утра начался обстрел побережья Кальвадоса из сотен корабельных орудий. Были приведены в действие заранее подготовленные меры оборонного реагирования. Отданы заранее подготовленные приказы на проведение операции «Нормандия».

Начальник штаба группы армий «Б» между 6.00 и 6.30 утра доложил по телефону главнокомандующему в Герлингене о развитии событий и о первых принятых мерах. Фельдмаршал Роммель их одобрил, тут же отменил поездку в Берхтесгаден и вернулся в свой оперативный штаб в Ла-Рош-Гюйон между 4.00 и 5.00 вечера.

Невозможно было отдавать приказы стратегического характера в первые часы вторжения, до того как были получены донесения разведки, дающие ясную картину передвижений противника. Нам не оставалось ничего иного, как терпеливо ждать. Беспрерывные телефонные звонки из штаба Верховного командования и от главнокомандующего войсками на Западе (фон Рундштедта) указывали на то, что в обоих этих штабах атмосфера была чрезвычайно нервозной. О сложившейся ситуации несколько раз докладывал генералу Йодлю по телефону начальник штаба, и он также просил Верховное командование ввести в бой резервные танковые дивизии. После 6.00 утра поступили новые сообщения о высадке войск на побережье. Все эти донесения были получены из армейских источников; ни один немецкий самолет не мог пробиться в район Нормандии. 6 июня авиация союзников уже лишила возможности силы люфтваффе из 70 бомбардировщиков и 90 истребителей взлетать с аэродромов, которые были приведены ей в непригодное состояние. Ближе к вечеру стало очевидно, что главный удар широкомасштабной высадки пришелся на береговой сектор между реками Орн и Вир. Ситуация между Сеной и Орном была неясной, и о силах воздушно-десантных войск союзников в юго-восточной оконечности полуострова Котантен было неизвестно.

Предвидя, что ценен каждый час в борьбе за уничтожение первого плацдарма противника и за лишение его возможности подтянуть силы и укрепить этот плацдарм, Роммель еще в мае отдал приказ о боеготовности 21-й танковой дивизии, дислоцированной к югу от Кана. По его замыслу, следовало воспользоваться временной уязвимостью противника сразу после его высадки для проведения немедленной контратаки. Для этого были созданы все возможности, с учетом характера местности и имеющихся сил и средств. 21-я танковая дивизия была развернута Роммелем на этом важном участке, но ему было отказано в дополнительных танковых силах. Когда Роммель утром в день Д говорил по телефону из Герлингена, он вновь сказал своему начальнику штаба, что, очевидно, будет необходимость в контратаке 21-й танковой дивизии. Поэтому он распорядился, чтобы все доступные резервы в районе дивизии были сосредоточены под его командованием. После того как Гитлер отказал в повторных требованиях ввести в бой дополнительные бронетанковые резервы, 21-я танковая дивизия в 10.00 утра выдвинулась по обе стороны реки Орн, чтобы контратаковать. Приказ отдал генерал Маркс, который командовал LXXXIV армейским корпусом. Танковое наступление докатилось до побережья, и был установлен контакт с остатками 716-й дивизии, все еще удерживающей позиции в опорных пунктах. Тогда противник произвел высадку воздушного десанта среди атакующих танковых частей и в районе к востоку от Кана.

Дивизионный командир принял независимое решение прекратить наступление и освободить тыл дивизии. Это решение сослужило хорошую службу союзникам и не дало воспользоваться первоначальным успехом контратаки. Использование воздушно-десантных войск против этих танковых сил свидетельствовало о том, насколько атака 21-й танковой дивизии беспокоила командование союзников. Фельдмаршал Роммель неоднократно и безуспешно еще в прошлом месяце просил предоставить в его распоряжение I танковый корпус СС и 12-ю танковую дивизию СС «Гитлерюгенд», а также танковую учебную дивизию, чтобы разместить их между Каном и Фалезом. Он намеревался вновь потребовать их от Гитлера 6 июня. Если бы танковый корпус с тремя дивизиями были сразу же брошены в бой, то существовала вероятность достичь локального успеха в момент уязвимости противника при его высадке.