Принцесса Монако - Джеффри Робинсон Страница 18

Если это сравнение не произвело на вас должного впечатления, скажу, что в годы Второй мировой войны такого количества журналистов и фоторепортеров одновременно ни разу не было на всем Европейском театре военных действий.

В Монако просто не знали, что делать с этой ордой. Княжество уже давно не переживало столь грандиозных событий. Впрочем, не только Монако.

В честь предстоящего торжества устраивались бесконечные завтраки, обеды, парады, приемы, концерты и балы, на которых веселье не смолкало до утра.

Празднества продолжались 8 дней. По признанию Грейс и Ренье, если бы они могли выбирать, они предпочли бы более скромную свадьбу.

Позднее Ренье не мог без улыбки вспоминать, через что они с Грейс тогда прошли.

— Оказаться в центре шумихи — небольшая радость. Грейс даже предлагала сбежать и потихоньку обвенчаться в какой-нибудь церквушке в горах. Честно говоря, так и следовало поступить, потому что происходящее не приносило нам никакого удовольствия.

Оглядываясь назад, Ренье полагает, что для того времени событие было чересчур грандиозным.

— В этом не приходится сомневаться. Внимание к нему было раздуто. Собралось несметное множество журналистов, и, поскольку большинство мероприятий носило закрытый характер, им просто нечем было себя занять. Так, например, однажды мы отправились на обед к моей сестре на ее виллу в Эзе. Когда мы возвращались домой в Монако, один из журналистов, поджидавших нас, улегся поперек дороги. Да-да, лежал на спине и ждал. Я заметил его издали и, поскольку вел машину довольно медленно, подъехав к нему, остановился. В этом и заключалась моя ошибка. Его коллеги тотчас защелкали блицами. Судя по фотографиям, появившимся в газетах, можно было подумать, что я его сбил. Ради фотоснимка они были готовы на все.

Описывая безумие, которое охватило Монако, Грейс как-то призналась дочери Каролине, что эти 8 дней были настолько ужасны и они чувствовали себя так неловко, что и через год после свадьбы не могли спокойно смотреть кинохронику тех дней.

Свадьба обернулась изрядной нервотрепкой. Даже составить список гостей было не так просто. Грейс и Ренье хотели бы видеть у себя на свадьбе родных и друзей. Увы, протокол требовал, чтобы приглашения разослали правящим европейским фамилиям.

В результате на бракосочетание пригласили английскую королеву Елизавету, состоявшую в отдаленном родстве с Ренье. В свое время монакский князь Альбер женился на шотландке леди Виктории Марии Дуглас-Гамильтон, которая в свою очередь приходилась родственницей королю Генриху VII и Елизавете Йоркской.

По этой линии практически все правящие монархи Европы в той или иной степени приходятся родственниками Гримальди. Монакские князья связаны родственными узами с королевскими домами Швеции, Норвегии, Дании, Бельгии, Голландии, Люксембурга и Греции. Те, в свою очередь, приходятся родственниками английской королеве-матери, а также Уинстону Черчиллю.

Хотя большинство коронованных особ приглашение приняли, королева Елизавета его отклонила. Каковы бы ни были истинные причины отказа, официальная версия была озвучена согласно протоколу. Поскольку королева, равно как и другие члены британского королевского семейства, никогда лично не встречалась с Ренье или Грейс, то ее величество никак не может присутствовать на их бракосочетании. Вместо себя Елизавета отправила молодым свадебный подарок — золотой поднос.

Кэри Грант подарил им антикварный письменный стол. Société de Bains de Mer (Общество морских купаний), которому принадлежат казино и самые шикарные отели и рестораны в Монте-Карло, подарило Грейс ожерелье из рубинов и бриллиантов. Друзья из Филадельфии подарили проектор и киноэкран, чтобы она могла смотреть во дворце американские фильмы. Местная американская диаспора подарила молодоженам золотую раму, местные немцы — прекрасный фарфоровый сервиз, французское правительство — пару одинаковых рулевых колес для яхты, на которой молодые проведут медовый месяц. Актеры, снимавшиеся вместе с Грейс в фильме «Высшее общество», отправили ей рулетку.

Поскольку список гостей не был оглашен, многие подарки повторяли друг друга. Грейс и Ренье получили горы золота, серебра, хрусталя, множество картин, антикварные картинные рамы, ювелирные изделия. Исключением стал лишь львенок, пополнивший зверинец Ренье.

Пожалуй, самыми трогательными были подарки от людей, которые не были лично знакомы с молодоженами, но от души хотели поздравить их и тем самым поучаствовать в празднестве. Множество подарков люди изготовили сами: огромные головы сыра, копченые окорока. В числе подарков были поваренные книги, кухонные полотенца, настенные картинки, вязаные вещи, масса пепельниц, керамические фигурки животных, гипсовые ангелы.

Многие из этих подарков до сих пор лежат на полках дворца.

Каждый подарок Грейс заносила в переплетенную в белый атлас книгу, и, когда все они были учтены, таких книг оказалось более десятка. Пресса довольно неделикатно оценила общую стоимость свадебных подарков в миллион долларов.

Если подсчет стоимости свадебных подарков еще как-то можно понять, то история с подарком Национального совета Монако просто возмутительна.

За несколько недель до свадьбы Совет отрядил к парижскому ювелиру своего представителя, чтобы тот выбрал для Грейс подарок. Представитель выбрал колье за 39 000 000 франков, что примерно равнялось 72 000 долларов. Заплатив ювелиру 12 000 000 франков в качестве аванса, представитель вернулся вместе с ожерельем в Монако. По его мнению, подарок был превосходным.

Увы, он ошибался. На самом деле это была тяжелая, уродливая, совершенно нелепая вещь. Человек со вкусом ни за что не выбрал бы ее для молодой двадцатишестилетней женщины. Когда князь увидел колье, то счел его слишком уродливым даже для вдовствующей китайской императрицы.

Плюс ко всему выяснилось, что представитель Национального совета положил часть денег к себе в карман, получив от ювелира 5 000 000 франков комиссионных.

Чтобы как-то загладить свою вину, члены Национального совета бросились в местный магазин Cartier и купили Грейс еще более дорогое колье, браслет, кольцо и серьги. После чего попытались возвратить свой первый подарок парижскому ювелиру. Тот, разумеется, наотрез отказался вернуть деньги и потребовал выплатить ему остаток в размере 27 000 000 франков. На что Совет заявил, что ни о каком платеже не может быть и речи, и пригрозил ювелиру судом. Тот, невзирая ни на какие угрозы, отказался взять безобразное колье назад. Его можно понять: оно и впрямь было верхом уродства. Ювелир поручил своим адвокатам заблокировать счета князя в Монако и Соединенных Штатах, чтобы таким образом вынудить его заплатить остаток.

Как и следовало ожидать, ему это не удалось.

Совет выполнил свою угрозу: подал в суд и выиграл дело. Однако на его репутацию была брошена тень: пресса раздула из этой истории грандиозный скандал, о котором кричали передовицы всех ведущих западных газет.

Называя это дело «грязным», Ренье признавался, что оно стоило ему немало нервов, хотя повлиять он ни на что не мог. Национальный совет сам выбрал ювелира, сам договорился о цене. Поскольку подарок был от Национального совета, Ренье не считал себя вправе вмешиваться. Грейс тоже не спросили, и она не решилась признаться, что предпочла бы бриллиантам жемчуг, а рубинам изумруды.