Петр Лещенко. Все, что было. Последнее танго - Вера Лещенко Страница 18

Ты так тепло говорил о Феликсе Юсупове, а я-то по школьным учебникам знала князя как убийцу Распутина, представляла его себе злым и кровожадным. А тут романсы. Ты назвал тогда два, которые пел под аккомпанемент князя, – «Гори, гори, моя звезда» и «Утро туманное». «Гори, гори» ты в концертах часто пел, а «Утро» – редко, хотя очень любил этот романс, но считал его домашним, не для сцены. Как много открытий я с тобой и благодаря тебе сделала!

Когда ты рассказывал о той поездке в Лондон, ты так смешно изображал сухих и чопорных англичан, ни слова не понимающих по-русски, но очень эмоционально реагирующих на «Чубчик», цыганские песни, на танго и романсы в твоем исполнении! Английская пресса откликнулась на твои выступления очень горячо, кроме небольших заметок-анонсов опубликовали несколько рецензий, интервью и заметки с твоими фотографиями. Несколько изданий, не сговариваясь, сравнили тебя с Бингом Кросби. Одна заметка так и называлась Russian Bing Crosby.

Ты очень гордился этим сравнением. А я никогда и не слышала о Кросби, от тебя узнала, что это американский певец и актер, он лет на пять моложе тебя, и он один из самых успешных лирических певцов в мире. Его настоящее имя – Гарри Лиллис Кросби. Он пользовался не меньшей популярностью и как актер кино. У тебя были записи Кросби, ты дал мне их послушать. Фильмы с участием Кросби мне удалось посмотреть лишь недавно: «Иди своим путем» и «Императорский вальс» с русским закадровым переводом. Там такой прекрасный актерский состав! Фильм снимали в 1948 году в Канаде, а по сюжету действие должно было происходить в Альпах. Ты мне рассказывал, что перед съемкой специально завезли и посадили на площадке настоящие альпийские сосны, а чтобы передать краски альпийских лугов, закупили несколько тысяч рассады белых маргариток, которые перекрасили в голубой цвет.

Удивительно, десятилетия прошли, а я смотрела фильм и вспомнила до мелочей, что и как ты рассказывал. Кросби, конечно, и поет хорошо, и актер отличный, но допускаю, что если бы ты, как Кросби, оказался счастливчиком и смог продолжить свой творческий путь, а не стал жертвой собственных иллюзий, то добился бы большего. И не я одна так считаю. Очень смешное сообщение прочитала я на сайте, где обсуждалось твое творчество: «Великий русский певец, впервые широко познакомивший весь мир с русскими, цыганскими, украинскими песнями, единственный в мире, не имеющий соперников ни с какими другими подобными исполнителями ни тогда, ни сейчас. И когда читаешь на некоторых сайтах фигню, что его называли „русским Бингом Кросби”, бешено икаешь от смеха!» Вот так-то, Бинг Кросби!

Еще ты мне показывал вырезку из какой-то английской газеты, на которой ты рядом с Чарли Чаплиным. Что там было написано, не знаю. Ты и Чаплин сидите в кафе напротив друг друга, ты ему что-то рассказываешь, а седовласый Чаплин улыбается. И прямо на фотографии – автограф Чарли Чаплина. «Представь, я бы и не узнал об этой фотографии. От Чаплина позвонили и передали мне газету с его росчерком», – заметил тогда ты.

А какие сценки ты разыгрывал! Брал в руки трость, шляпу и начинался спектакль. Одна сценка сменялась другой. Вот ты танцуешь танго, которое очень любил Чарли, изображаешь его, потом поешь, становясь опять Петром Лещенко, а вот опять ты – Чаплин, аплодирующий Лещенко. Ты был очень пластичным, но одной пластикой не передать богатства движений великого Чаплина. Надо еще быть хорошим артистом. Я как будто с тобой побывала в Лондоне, и сам Чаплин целовал мне ручку.

Конечно, сегодня смешно звучит, но тогда мне было известно лишь имя Чарли Чаплина, больше я не слышала о нем ничего и фильмов с его участием не видела. Время такое было. Подробности о великом комике, его жизни я узнала от тебя. И когда сегодня показывают по телевизору фильмы Чарли Чаплина, даже если очень глубокой ночью, всегда смотрю. Не перестаю удивляться вновь твоему таланту и мастерству. Смотрю на знаменитого актера, но ощущение, что я уже видела это, давно, в Бухаресте, в нашей квартире на Калея Машилор, «живьем». Лондон подарил тебе много впечатлений. А сколько еще ты не успел мне рассказать! Как жаль…

Успех принес тебе достаток, и ты решил осуществить еще одну свою давнюю мечту: открыть ресторан. Твоя сестра Валечка рассказывала, что когда Игорю исполнилось три года, вы с женой привезли его к ним в Кишинев, а сами уехали в Бухарест.

В 1933 году начинается новая эра в твоей жизни. Ты открываешь в Бухаресте в компании с Геруцким и Кавурой ресторан Cosuţa noastră, по-русски «Наш домик». Капитал Геруцкого, меню Кавуры, творческая часть твоя. Через год вам стало ясно, что помещение маловато, не соответствует спросу. Даже те, кто мог себе позволить посещение вашего ресторана, не всегда могли достать входные билеты. Кавура с Геруцким понимали, что публика шла на тебя. Так появился в центре Бухареста на улице Calea Victoriel рядом с рекой Дымбовица ресторан La Lescenco. Интерьер был полностью продуман и разработан тобой – все выдержано в русском стиле.

Теперь ты – Артист, признанный во всем мире. У тебя появляется свой дом, свой ресторан, который славился русской кухней, цыганским хором, уютом и порядком. В ресторане играл оркестр из десяти музыкантов: пианист, скрипачи, саксофонист, ударник, кларнетист, баянист, гитаристы.

Валечка часто вспоминала, как ты приехал в Кишинев и сообщил им, что хочешь всех забрать в Бухарест. Ты был горд собой и счастлив, что мама теперь будет с тобой и ты сможешь о ней заботиться. Валя вспоминала: «Петечка приехал, одет богато. Да изменился только одеждой. Соседи говорили, что встретили его и подойти боялись, а он сам подходил, здоровался, обнимал, расспрашивал. На сборы нам Петя дал несколько дней. Перевез нас на свою виллу под Бухарестом, а маму Зины поселил в квартире над рестораном в том же доме».

Работа нашлась всем. Валя с Катей стали обучаться танцам, и очень скоро в ресторане появилось трио «Лещенко» – солировала Закитт. А тебя публика ждала с романсами, цыганскими песнями, танго и фокстротами.

Но зная тебя, поверить, что только на ресторане замкнулась твоя творческая жизнь, я не могла. Действительно, ты выступал в других залах, много гастролировал. Ежегодные традиционные турне по югу Бессарабии, двухмесячные гастроли по северу Европы, по городам Прибалтики, в Лондон. Ты очень любил бывать в Молдавии. Как-то вспомнил о молдавском турне в середине 1930-х и признался, что для тебя это самый дорогой уголок на земле, приближающий твою главную мечту – возвращение на родину, в Россию. Да, для тебя это была Россия. Когда в Румынии я слышала слова «Советский Союз», знала – сейчас будут ругать правительство и коммунистов. А слово «Россия» произносили так тепло и с любовью, что вставал комок в горле.

С новой программой ты выступил в Молдавии в 33 городах, поселках и селах. Ты хранил все вырезки из газет с откликами о твоих концертах. Местная пресса признавала, что ты достоин самых высоких оценок и заслуженно назван любимцем публики. Вот отклик на твой концерт в Кишиневе осенью 1935 года: «Казалось бы, что после трех переполненных сборов, „снятых” квартетом Кедрова, Кишинева „не хватит на Лещенко”. Нет, хватило. Огромный зал „Экспресса” переполнен: Петр Лещенко пользуется у нас настолько прочными симпатиями, что многочисленные его поклонники не могли отказать себе в удовольствии послушать своего Лещенко.