Сражение за Тулу - Александр Лепехин Страница 18

ЦАМО РФ, ф. 202, оп. 5, д.94, л. 503.

28.10.41 г.

Захаров. Аргунов.

Докладывайте коротко и точно.

Пр-к 28.10. в период с 12.00, 14.00, 15.00 танками и ротой пехоты вел бой с частями Богданова из района Крапивна на рубеже Захаровка, Николаевка. В этом бою участвовал и б-н НКВД. В результате боя подбито 4 танка противника. Некоторые наши подразделения понесли также потери. Несколько танков противника прошло с Озерки. На других направлениях особой активности пр-ка не наблюдалось. Со стороны Плавск по шоссе в 16.00 выдвигалась мотоколонна с небольшим количеством танков, общей численностью до полка пехоты. В воздухе спокойно, лишь отдельные самолеты бомбят Тула. Наша боевая авиация не вылетала.

ЦАМО РФ, ф. 202, оп. 5, д.94, л. 521.

Из дневника ст л-нта Бенцеля В.А.

28.10.41 г. (л.170 об.)

За 26 и 27 пройдя более 100 км прибыли в Штаб армии Тула. На заседании военсовета армии разбиралось «дело» Кравченки. Мне просто не верится, полагалось бы разбирать дело Серегина-Корнева. Ведь это они умышленно «потеряли» дивизию. Но ведь и армия то растеряна. Командование выходило из окружения группами по 10–15 человек. Что и говорить не хочется. Сказать о преступлениях комдива растерявшего дивизию – ведь это собственное зеркало.

Не организовав разведки, не сколотив боевой единицы, которая с имеющимся на момент «окружения» вооружением способна была на голову разбить любое соединение врага, командование армии, а вслед за ним и командование дивизий отдались на самотек, издавая только приказы (которые запутывали командиров частей). Сами показали пример паники, неорганизованности, растерянности и выхода группками, а не боевым единицами. Так потеряно сотни прекрасных орудий, на миллионы рублей боеприпасов, пулеметов, тысячи винтовок и значительную часть личного состава. Всего этого в данном случае легко можно было избежать. И это подтвердил фактом майор Кравченко. Правильно организовав разведку, не следуя слепо маршруту Серегинских приказов, не падая в панику, сколотив крепкую боевую единицу, Кравченко приводил полк в указанные комдивом конечные пункты в полном порядке и составе. А колонна Кравченко имела до 5000 чел., до 500 подвод обоза, артиллерия, минометы и все вооружение. Итак, сегодня военсовет рассматривает дело Кравченки по приказу Серегина. Чудеса в решете, но факт.

ЦАМО РФ, ф.208, оп. 2511, дело 1034, л. 170.

Пресса

ОТ СОВЕТСКОГО ИНФОРМБЮРО

Утреннее сообщение 28 октября

В течение ночи на 28 октября наши войска вели бои с противником на можайском, малоярославецком, харьковском и таганрогском направлениях.

Одно наше авиасоединение, оперирующее на Западном фронте, совершило удачный налет на мотомеханизированные войска противника. В результате прямых попаданий бомб уничтожено 33 вражеских танка и больше 140 автомашин с немецкой пехотой.

На можайском направлении фронта наши части захватили в плен многочисленную группу немцев. Их показания отражают настроения значительной части фашистских солдат. Солдат Иохим Этингорф рассказывает: «Непрерывные ожесточенные бои меня измучили, измотали. Я выбился из сил и нахожусь в состоянии полного безразличия. Меня гонят, и я иду, как заводной игрушечный солдатик. Куда и зачем иду – не знаю. Впереди никакой цели. Голова не способна ни о чем думать. Вся прошлая жизнь безвозвратно исчезла и провалилась. Иногда даже не верится, что была какая-то иная жизнь. Офицеры и рота пропаганды изо всех сил стараются приободрить солдат, поднять у них боевой дух. Нам твердили, что вялость и апатия – самые страшные враги солдата. Каждый день читали нам наставления, но это были выцветшие, холодные и чужие слова, которые не находили отзвука в сердцах солдат». Пленный Эмиль Грин заявляет: «С первого же дня нового наступления многие солдаты ходят как обреченные. У меня все время такое самочувствие, будто я лечу в пропасть. Офицеры совсем обезумели и озверели. Они не разговаривают, а рычат. Уже дают себя чувствовать холода, снег. В частях много больных, но офицеры не признают никаких болезней и гонят в бой больных, падающих с ног. Офицеры храбрятся, но мне кажется, что они с трепетом ждут того дня, когда придется остановиться. Они как огня боятся вопроса, который назойливо преследует всех солдат: «А что же дальше?»«

В течение 28 октября наши войска вели бои с противником на можайском, малоярославецком, волоколамском и харьковском направлениях. Атаки немецко-фашистских войск на наши позиции на ряде участков Западного фронта отбиты частями Красной Армии с большими потерями для врага.

За 28 октября под Москвой сбито 6 вражеских самолетов.

Наше авиасоединение, действующее на Западном фронте, 27 октября уничтожило 42 немецких танка, 86 бронемашин, 430 автомашин с военными грузами, 32 штабных фургона и более 20 полевых орудий. Рассеяны и частично уничтожены два полка вражеской пехоты.

Авиачасть командира Антошкина, действующая на малоярославецком направлении фронта, за пять дней уничтожила 97 немецких танков, 510 автомашин, 10 цистерн с горючим и больше 1300 вражеских солдат.

Отвагу и мужество проявляют бойцы части командира Масленникова, действующей на одном из участков Калининского фронта. В последнем бою бойцы тов. Масленникова уничтожили 8 фашистских танков, 80 автомашин с боеприпасами и захватили 30 исправных автомашин с военным грузом. На поле боя враг оставил больше 300 трупов солдат и офицеров. Зенитным огнем над полем боя сбито 6 самолетов противника.

«Правда», 29.10.1941 г.