Арабо-израильские войны. 1956, 1967 - Шабтай Тевет Страница 18

В 21.50, когда головная колонна наступающих оказалась примерно в 200 метрах от заграждений полицейского форта, иорданцы открыли по ней огонь. Наши прожекторы осветили здание, а артиллеристы начали стрелять из 25-фунтовых орудий ^[26]. В последовавшем за тем сражении иорданцы, несмотря на точный огонь поддержки, оказали серьезное сопротивление. Вероятно, так случилось из-за того, что командир атакующего подразделения слишком быстро попросил артиллеристов о прекращении огня и приказал солдатам штурмовать форт. Во внешнем дворе хорошо подготовленного к обороне здания разместилась рота иорданцев (около ста человек), поблизости от нее — другая. Бой здесь разыгрался ожесточенный, солдаты сошлись в рукопашной, мы потеряли восьмерых, в числе которых оказались командир и его заместитель. Еще двадцать девять человек получили ранения, преимущественно легкие. В 23.30, после зачистки территории, наши солдаты взорвали дом.

На первом этапе операция силами второго подразделения, занятого блокированием подъездных путей, протекала без осложнений. Наступающие колонны углубились примерно на десять километров на территорию Иордании и устроили засаду на дороге, соединяющей базу Арабского легиона в Хирбет-Азуне и Калькилию. Как и ожидалось, сразу же после начала наступления на полицейский форт, 9-й батальон легиона, состоявший из бедуинов, на пятнадцати грузовиках отправился к Калькилии. Военнослужащие нашего блокировочного подразделения открыли огонь и подбили четыре первые машины колонны. Остальные остановились, развернулись и двинулись в обратном направлении. Наша часть сменила позицию, передислоцировавшись на другую господствующую высоту, а спустя еще примерно час на помощь гарнизону Калькилии попыталась пробиться новая колонна легионеров и тоже попала в нашу засаду. Потеряв два грузовика и часть людей, колонна отступила.

В полночь наше блокировочное подразделение получило приказ отойти. На тот момент потерь у них не было, но на пути к границе группа угодила под плотный огонь. Легионеры, которым не удалось прорваться к форту на грузовиках, пешком обошли наших солдат и перекрыли им путь назад в Израиль. Иорданцы перешли в атаку, и уже очень скоро из пятидесяти четырех человек нашего подразделения одиннадцать получили ранения и один погиб. Первыми выбыли из строя комроты и его заместитель, затем санитар и два из трех командиров взводов. Таким образом, в строю осталось только два офицера, один из которых — комвзвода.

Часть оказалась в плохом состоянии, личный состав был так утомлен, что едва мог передвигаться. Утром им пришлось предпринять сложный марш по холмам Галилеи, а уже вечером в полной темноте пройти еще десять километров в гору, карабкаясь по мокрым от росы валунам. Теперь отряд пытался проложить себе путь домой, отбиваясь от арабов, которые поливали его пулеметным огнем и забрасывали ручными гранатами. При наших солдатах было всего трое носилок, так что раненых по большей части их товарищам приходилось нести на спине.

Старший из остававшихся в строю офицеров, майор, получил контузию и на все радиовызовы отвечал только: «Да, да». Было ясно, что он не понимает, что ему говорят. Тогда командир бригады приказал принять командование второму не раненому офицеру, двадцатиоднолетнему комвзвода. Тот собрал людей, часть из которых прикрывала огнем товарищей, тащивших на себе раненых и убитого, и сумел вывести группу на выигрышную позицию на вершине холма, где организовал оборону.

Мы на КП могли оценить общую обстановку — связь работала хорошо — и поняли, что своими силами подразделению не удастся пробиться и уйти в Израиль, тем более имея при себе раненых и убитых. Было необходимо предпринять три важных шага. Первое — дать отряду возможность продолжать сопротивление. Боеприпасы кончались, а иорданцы и без того имели преимущество в огневой мощи. Второе — послать дополнительные силы, которые бы помогли группе прорваться и уйти с вражеской территории до рассвета. Третье — приготовиться к тому, что ночная акция не удастся и придется посылать на прорыв окружения крупное подразделение в дневное время.

За последние два года частям парашютистов не раз приходилось участвовать в подобных вылазках через границу, и только однажды и лишь один раненый остался на вражеской территории. Теперь там оказалось целое подразделение, более пятидесяти человек, находившихся в отчаянной ситуации. У них кончались боеприпасы, офицеры не могли руководить боем, а кругом находились бедуины из Арабского легиона.

Единственно, чем мы могли помочь им немедленно — поддержать артиллерийским огнем.

Позиция группы находилась в тринадцати с половиной километрах от батареи 155-мм орудий ^[27]. Среди окруженных находился артиллерийский офицер связи (корректировщик огня), которого командующий артиллерией, не покидавший расположений батареи все ночь, по рации проинструктировал относительно своих намерений. Он собирался применить полевые орудия как пулеметы и засыпать снарядами склоны холма и дорогу, по которой наступали легионеры. Прежде чем окруженные получат подкрепление, пройдет, вероятно, несколько часов, а пока единственный их спаситель — артиллерия. Соответственно, нашим было приказано окопаться, чтобы артиллеристы могли простреливать зону в непосредственной близости от их позиции.

Артиллерийскому офицеру связи, который знал, что у отряда кончаются боеприпасы и отсутствует возможность контратаковать, оставалось только принять план командующего. Через несколько минут позиция группы на вершине холма оказалась в кольце рвущихся снарядов. Некоторые падали в полусотне метров от позиций окруженного отряда, хотя осколки 155-мм фугаса разлетаются в радиусе 100 метров.

Вместе с тем артиллеристы могли способствовать улучшению обстановки, но не имели возможности спасти отряд, что было бы невозможно без прибытия дополнительного подразделения наших войск. Первой на помощь окруженным устремилась рота десантников под началом командира батальона. Ранее рота принимала участие в штурме форта и понесла незначительные потери. Было 01.30, и казалось крайне проблематичным, что части удастся достигнуть позиций окруженной группы, деблокировать ее и вернуться вместе с ней в Израиль до рассвета. Однако, несомненно, рота десантников могла помочь товарищам продержаться до прибытия более сильных подкреплений.

Следом за парашютистами в район боевых действий направились две роты на полугусеничных бронемашинах. Не сложись столь острая ситуация, я бы ни за что не разрешил этого. Колонна техники, продвигающаяся в темноте по шоссе, — более уязвимая мишень, чем наступающая по пересеченной местности пехота. Особенно применительно к условиям холмистой местности, где отсутствует простор для маневра, — стоит подбить одну машину, как остановится вся колонна. Однако выбор у нас отсутствовал. Мы не располагали иными мобильными силами, способными за короткое время достигнуть позиций окруженного подразделения и эвакуировать его оттуда, особенно при наличии раненых. Колонна на всей скорости помчалась по главному шоссе со включенными фарами и прорвалась через иорданские позиции в Калькилии и Хирбет-Суфине. Несмотря на то, что они подверглись обстрелу из Калькилии и особенно из Суфина, в 02.30 девять машин — половина колонны — сумели достигнуть расположений окруженного отряда. Остальные вернулись — они сбились с пути в Калькилии и не успели за своими.