Микроубийцы из пробирок. Щит или меч против Запада - Лев Федоров Страница 18
Микроубийцы из пробирок. Щит или меч против Запада - Лев Федоров читать онлайн бесплатно
Еще одно испытание биологического оружия, связанного с работами института, уже перебравшегося в Киров, относится к лету 1943 года. Тогда в рядах немецких войск в Крыму возникла вспышка Ку-лихорадки, вызываемой соответствующей риккетсией. До этого случая на территории Советского Союза заболевания Ку-лихорадкой известны не были.
Чтобы направленность работ и «достижений» военных биологов стала очевидной, укажем, что в годы Великой Отечественной войны бригадный врач Н. Н. Гинсбург и военный врач I ранга А. Л. Тамарин (известный специалист в области сибирской язвы) были удостоены Сталинской премии. Тем ныне забытым документом Н. Н. Поликарпов, П. О. Сухой, А. Н. Туполев и А. С. Яковлев были премированы за создание новых военных самолетов (каждый — за свой), Н. Л. Духов — за тяжелый танк, А. Д. Швецов — за новый авиационный мотор к военным самолетам. А вот Н. Н. Гинсбург и А. Л. Тамарин были премированы «за изобретение нового медицинского препарата», как было скромно указано в несекретном документе тех лет [153]. Так что насчет оружия на основе бактерии сибирской язвы у нашей армии тоже все было в порядке. Только применить ее И. В. Сталин не решился. Скорее всего, не было нужды.
* * *
Остается напомнить людям, именующим себя историками — нашими и из иных стран. Впервые биологическое оружие в современном его понимании было создано в Стране Советов — Союзе Советских Социалистических Республик. А уж затем в Японии. А потом началась Вторая мировая война.
Так что тем, кто тоскует о советском прошлом, есть чем гордиться. А кто стыдится того прошлого, есть что презирать.
Однако же из песни слова не выкинешь.
Что до Человека-в-Кепке (речь идет о Ю. М. Лужкове, который с 1992 года по 2010 год занимал пост мэра Москвы — прим. ред.), который очень уютно себя чувствует в должности московского градоначальника, то ему есть о чем подумать — споры сибирской язвы все еще закопаны на территории Города-героя Москвы. Адресок простой — Москва, Кузьминский лесопарк. Если он поймет, о чем речь, после этого можно порассуждать и о терроризме.
Подготовка к наступательной биологической войне
После Второй мировой войны в Советском Союзе сложился самый мощный в мире секретный военно-биологический научно-производственный архипелаг, который включал около 40 учреждений — институтов и заводов. Он включал две мощные специализированные «наступательные» системы биологической войны — военную и гражданскую. К концу эпохи М. С. Горбачева все было готово к ведению тотальной наступательной биологической войны.
Разумеется, обеим советским «наступательным» системам биологической войны официально приписывались лишь оборонительные цели, то есть нацеленность на создание исключительно средств защиты от биологического оружия.
Это было неправдой.
На самом деле оборонительными задачами многие годы занималась и ныне продолжает заниматься главным образом третья специализированная система — уже упоминавшаяся группа так называемых противочумных гражданских институтов Министерства здравоохранения СССР.
Военные биологи всех стран заверяют, что отличить наступательные работы по биологическому оружию от оборонительных невозможно. Это неверно — можно, если хотеть. Принципом советской военно-биологической доктрины было создание многочисленных новых боевых штаммов патогенов, которые еще не были известны «вероятному противнику». Соответственно, против них нет противоядий — ни вакцин, ни антибиотиков [10]. Этот принцип нельзя считать оборонительным, это был мощный толчок гонке военно-биологического оружия.
С разговорами об оборонительном и наступательном биологическом оружии покончил Б. Н. Ельцин. В самом начале своего правления он не только подтвердил приверженность новой России принципам Конвенции о запрещении биологического оружия [72], но и прямо запретил ее нарушать, заодно провозгласив в этом трудном вопросе принципы открытости и доверия [154].
Так проблема советского биологического оружия вышла наконец из сферы государственной тайны и стала предметом знания всего общества. К сожалению, государственная бюрократия новой России не поторопилась к обществу с рассказами о постыдном прошлом. И это чрезвычайно опасно.
Вот почему нашему обществу в порядке самозащиты следует внимательнее приглядеться к унаследованному от советских времен архипелагу наступательной биологической войны, к его научному и промышленному потенциалу. Имеющихся на сегодняшний день данных для этого вполне достаточно [5, 6, 8–11, 155–205].
Применение биологического оружия во Второй мировой войне было скорее эпизодическим. Однако и эти практически не известные обществу «эпизоды» не могли не привести к далеко идущим организационным выводам.
Строительство советской военно-биологической империи, рухнувшей вместе с советской властью, началось сразу же после окончания Второй мировой войны. При этом параллельно решались две группы близких задач подготовки и к биологической, и к химической войне, причем иногда их решали одни и те же организации. Так что деятельность обоих комплексов — военно-биологического и военно-химического — иногда пересекалась.
Именно тогда к первому армейскому институту наступательной биологической войны, прочно осевшему в Кирове, были присоединены два других.
В 1946 году И. В. Сталин принял принципиальное решение, а Е. И. Смирнов его исполнил — в Свердловске (Екатеринбурге) был создан второй военно-биологический институт. И этот шаг был прямым результатом анализа практики японских создателей биологического оружия. Суд над японцами был еще впереди (он состоялся в декабре 1949 года), а в руках у советских военных биологов уже имелась захваченная во время боевых действий в Манчжурии техническая документация на комплекс производств биологического оружия. И были те японские производства и крупнее, и совершеннее советских [10]. Так что военный институт Свердловск-19, специализировавшийся в основном на биологическом оружии на основе бактерий и на специальной технике изготовления и применения биологических боеприпасов, просто воспользовался на первых порах чертежами и знаниями японских энтузиастов биологической войны.
Озабоченность тандема И. Сталин — Е. Смирнов насчет «биологической угрозы» была такова, что в 1949 году они позаботились о выпуске перевода книги западного автора Т. Розбери «Мир или чума» — не было у них других занятий посреди разрухи. Однако военные биологи не только позаботились об издании западной книги, но и восприняли оттуда основную доктрину будущей биологической войны — аэрозольную [6].
Генерал П. Н. Бургасов ностальгически вспоминает, как в 1950–1953 годах он создавал биологическое оружие под непосредственным руководством тогда еще всесильного Л. П. Берии, который, как заместитель председателя правительства СССР, лично «вел» некоторые важнейшие темы по новым видам оружия, в том числе по оружию массового поражения [171].
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments