Анастасия Вертинская - Анна Ярошевская Страница 17

Анастасию Вертинскую заслуженно называют одной из красивейших актрис советского кино. Ее неземная, возвышенная красота не могла оставить равнодушным ни одного зрителя, а многие коллеги отмечали при этом особое, «неземное» качество ее внешности. Это инопланетянка… Ощущение, что она соткана из какого-то абсолютно другого материала – говорили режиссеры и критики.

И действительно, практически всем героиням Анастасии Вертинской, вне зависимости от их временной, классовой или мировоззренческой принадлежности, была свойственна «какая-то поэтическая загадочность, природная грациозность… внешнего облика», как писал кинокритик Леонид Нехорошев. Примечательно, что ее красоту отмечали не только мужчины, но и женщины, что редкость для актерской среды. Говоря о необычайной утонченности ее облика, например коллега Вертинской – актриса Наталья Селезнева – называла Настю «совершенством», в которое «просто нельзя было не влюбиться». В свою очередь и знаменитый Константин Райкин называл Вертинскую одной из самых красивых женщин своего времени, при этом отмечая, что ее красота является в некотором роде «интеллектуальной».

Когда люди в первый раз видели ее, они не верили своим глазам, вели себя просто неприлично, поскольку не могли отвести взгляд! Зрители раскрывали рты и думали – такого не бывает! Это неземная красота, красота, которая близка всем! Это что-то такое откуда-то из другого мира, это существо.

В прессе Вертинская в разное время характеризовалась как «советская актриса с антисоветской внешностью», «самая загадочная советская актриса», «непревзойденный символ романтической женственности на театральной сцене и киноэкране».

Тем не менее, та самая внешность, которой безумно завидовали – и завидуют – миллионы женщин, и от которой глаза миллионов мужчин заволакиваются мечтательной дымкой, сослужила Анастасии Александровне не только хорошую службу.

Именно из-за красоты режиссеры не хотели замечать ее талант, с чем актрисе приходилось долго и упорно бороться. Искушение красотой – трудное искушение и не всякий способен его достойно выдержать. Вертинская, похоже, смогла.

«Мне кажется, есть страны, где родиться красавицей – это примерно, то же, что выиграть счастливый лотерейный билет. Скажем, в Америке – это почти гарантированный путь к успеху – в шоу-бизнесе, рекламе или просто при богатом муже. Не берусь судить, хорошо это или плохо в целом, но хорошо уже то, что, идя этими проторенными путями, красивая женщина быстро попадает в условия защищенности. У нас такой предопределенности нет, защититься от всякого, кто посмотрит на тебя, как на законную добычу, сложно. Если говорить о моем личном опыте, то мне всегда было очень тяжело. Со стороны это выглядело моей озлобленностью, но мало кто знал, как мне трудно. Я разговаривала резко, я отшивала мужчин. Это шло от какого-то страха, что на меня смотрят как на общественное достояние. Для меня моя красота была тяжким бременем, аскезой. Что касается узнаваемости, она была еще одним моим крестом и только усиливала мои комплексы. Я пряталась за черные очки, за платочки. Меня бесило то, что мой размеренный образ жизни бесповоротно нарушен. Я больше не могла, как любила, ходить по рынку, выбирая свой пучок укропа или редиски… В 16 лет я уже имела славу, которая в Америке предполагала бы наличие телохранителей и виллы. А ведь я еще училась в школе, и мне хотелось сходить с подругами в кино, но меня сразу узнавали… Это при моей-то любви к одиночеству, тишине и созерцательной жизни! Я, кстати, такой и осталась, тусовки для меня мучительны».

Как ни расспрашивают Вертинскую о секретах ее неземной, божественной красоты, ответ всегда примерно один – надо побеждать в себе гнев и бешенство, то, что человек делает, и даже то, что он говорит, может уродовать его. Она не кладет на лицо огурцы, помидоры, сметану, мед, яйца, мочу и прочие натуральные продукты. Правда, как сама Анастасия говорила, она умывается минеральной водой. С тридцати лет делает массаж лица и тела. Не ест жирного. Поддерживать форму приходится ценой тяжкой борьбы с собой, ведь Настя – не из худощавых от природы счастливиц. Во время съемок ест только сухари. Но после обязательно срывается, как и все мы, много ест и ругает себя за это. А потом снова борьба возобновляется!