Сталин и Черчилль - Олег Ржешевский Страница 17

Иден сказал: «Мы поддались шантажу».

Тов. Сталин задал вопрос: а может быть, тут сыграли значительную роль какие-то демократические иллюзии?

Иден ответил, что роль сыграли и иллюзии, и огромная переоценка могущества Италии. Тут же Иден сообщил, что вчера английские суда имели нерешительное столкновение (помешала темнота) с итальянским конвоем, везшим подкрепление из Италии в Ливию. Четыре торговых судна сопровождались линкорами, крейсерами и эсминцами. По-видимому, в Ливию перевозились немецкие войска.

Тов. Сталин заметил, что итальянцы на нашем фронте воюют очень плохо. Немцы обращаются с ними, как с неграми, и часто расстреливают их. Постепенно Италии опротивеет союз с Германией. Ливийская кампания должна быть закончена, и было бы хорошо, если бы англичане дошли до Бизерты. В этом не было бы ничего аморального или нарушающего демократические принципы. Временное занятие каких-либо стратегических пунктов или территорий во время войны вполне допустимо и разумно. Возможно, конечно, что Верной Бартлет был бы разочарован и стал бы возражать против подобных действий, но это не имеет никакого значения.

Иден заявил, что он вполне согласен с тов. Сталиным. Все, что помогает борьбе демократии, морально. Англичане расстреляли французский флот в Иране.

Тов. Сталин подтвердил, что это правильно. Война имеет свою логику, и во время войны можно не стесняться занимать нужные стратегические пункты.

Иден сказал, что англичане в течение последних двух дней заняли португальский остров Тимор.

Тов. Сталин реагировал на это восклицанием: «Очень хорошо! Если бы вы этого не сделали, японцы бы это сделали».

Иден сообщил, что ливийская кампания развивается успешно и что англичане уже имеют 10 тыс. пленных, в том числе 4 тысячи немцев.

Тов. Сталин заметил, что немцы нам в плен не сдаются, кроме отдельных единиц. В Клину мы предложили им капитуляцию с обещанием жизни, но наше предложение было отвергнуто. У нас не осталось иного выхода, как уничтожить немцев. То же самое произошло и в Калинине.

Иден выразил тов. Сталину благодарность за разрешение посетить Клин. Он видел там известное число немецких пленных, и на него произвели сильное впечатление их внешний вид и их одежда. Платья, которые были на пленных, совершенно не соответствовали условиям русской зимы.

Тов. Сталин с иронией заметил, что Гитлер в октябре хвастался своей подготовленностью к зимней кампании.

Иден заметил, что, по словам пленных, подобное платье носят все немецкие солдаты.

Тов. Сталин возразил, что из этого правила есть одно исключение: войска «СС», которые лучше одеты. Но теперь осталось уже немного данного рода войск.

Затем вопрос перешел к обсуждению коммюнике, проект которого был предложен как тов. Сталиным, так и Иденом. Единогласно был утвержден текст, предложенный тов. Сталиным.

Заседание закончилось в 20 час. 30 мин.

* * *

Наутро А. Иден направил У. Черчиллю телеграмму, в которой говорилось: «Наша работа завершилась на дружественной ноте. Заключительные дискуссии со Сталиным были наилучшими, и я уверен, что визит удался. Мы преодолели по меньшей мере некоторые из прежних подозрений. Сталин, я убежден, искренне стремится к военному соглашению, но не подпишет его до тех пор, пока мы не признаем его границ, и нам следует ожидать продолжения торгов по этому вопросу. Между тем наша позиция и Америки полностью защищены. Банкет длился сегодня до пяти утра. День рождения Сталина. Мы пили за Ваше здоровье и некоторых других тоже. Сталин говорил о Вас очень тепло».

В своем прогнозе об условиях подписания англо-советского договора Иден ошибался. И не только он. А. Кадоган записал в дневнике 20 декабря: «Совершенно ясно, что русские не подпишут договора, если мы не признаем их границ 1941 года».