Галина Вишневская. Пиковая дама русской оперы - Юлия Андреева Страница 17
Галина Вишневская. Пиковая дама русской оперы - Юлия Андреева читать онлайн бесплатно
Удивительно, что этот, казалось бы, раздавленный человек найдет в себе силы не сдаться, а продолжать работать. Когда же выйдет запрет на исполнение его ранее написанной музыки, и театры перестанут покупать новые произведения, Дмитрий Дмитриевич найдет себе место в кино. На самом деле это неудивительно: композитору было всего 42 года, он хотел и мог работать. Таким образом, всего за четыре года им была написана музыка к фильмам «Молодая гвардия», «Мичурин» и «Падение Берлина», кроме того, оратория «Песнь о лесах», «Десять поэм на слова революционных поэтов», кантата «Над родиной нашей солнце сияет». Как трудно пробиться в кино, каких это порой стоит жертв, слез, на какие компромиссы приходится идти! Шостакович же пошел в кино просто потому, что не мог не работать, да и деньги просто так ему никто не выдавал. И что же – Сталинская премия за ораторию «Песнь о лесах», музыку к «Падению Берлина» и «Десять поэм для Хора». Удивительно! Каким же нужно быть гением, чтобы снова и снова подниматься из собственного праха, да еще и петь столь чисто, летать так высоко!
В театры на советские пьесы, правда, стали ходить не в пример меньше, обычно туда загоняли военнослужащих и школьников. «Чтобы не быть обязанной вместе с дружным коллективом хором кричать «ура!», когда хочется кричать «караул! «, я предпочла уйти. Это не было политическим протестом. Просто мне стало невыносимо противно от повальной, патологической лжи. Захотелось залезть в нору, спрятаться от людей, быть одной», – пишет в своей книге Галина Вишневская.
Впрочем, жанр, в котором она на тот момент времени работала – эстрада, позволял ей делать сольные концерты, на которых она исполняла песни и романсы. Желая быть рядом с женой, Марк тоже оставил театр и сделался ее администратором. Они купили машину «Победа» и разъезжали теперь по деревням и селам, прихватив с собой аккомпаниатора или чтеца. Кто-то ведь должен был находиться на сцене, пока певица меняет платье.
Достаточно быстро Галина освоила репертуар Клавдии Шульженко. Ставка – 30 рублей за концерт, вполне себе приличные деньги, если считать, что та же «Победа» обошлась в 1600 рублей. Поработав пару месяцев, Галина имела возможность после еще два месяца отдыхать, посещая театры и филармонию. А потом снова в машину и понеслось…
Меж тем, после тринадцатилетней разлуки в Ленинград вдруг приехала Зинаида – Галина мама. Вот сюрприз! Но радостной встречи не получилось, уж слишком они разные, слишком непохожие. Мать даже не узнала Галю, когда увидела. Хотя странно, ведь знала же, что дочь придет, стало быть, была уже настроена на то, что зазвонит звонок, и в дверях – она…
Все равно не узнала.
На этот раз мать приехала в Ленинград не просто так: рак матки в запущенной стадии. Спасти невозможно.
Галина Вишневская в роли Катерины в постановке «Укрощение строптивой». 1956 г. «Я создавала вокруг себя стену, через которую люди не могли пробиться ко мне, а сама я не шла им навстречу. Эта черта была во мне всегда». (Галина Вишневская)
Найти и тут же потерять
Единственно умное в музыке – это отсутствие текста.
Судьбоносной для Галины Вишневской стала встреча с Верой Николаевной Гариной, волшебницей, которая вернула нашей героине ее голос. Жила Вера Николаевна на улице Маяковского и зарабатывала на жизнь частными уроками, прося со своих учеников 10 рублей в месяц. Правда, с Вишневской, так как она работала и неплохо зарабатывала, Вера Николаевна брала целых 15. Что значит 15 рублей в месяц, когда она за один концерт получала 30? Гроши. Почувствовав, что попала в умелые руки, Галина была готова ей и больше заплатить, но старушка тактично отказалась. Чай есть, сахар есть, чем покормить кота, найдется. Восемьдесят лет. Что еще нужно? Ничего.
«В комнате – шкаф, кровать, стол с четырьмя стульями, пианино фабрики Коха… На высокой – под самый потолок – изразцовой печи всегда сидел огромный верный котище Цыган. Часто во время пения учеников он прыгал оттуда, летя через всю комнату, как черная пантера. На стене висели старые, пожелтевшие афиши концертов Веры Николаевны и несколько истлевших лент от венков и букетов». В результате голос восстановился в полном объеме, но Галина, уже уверовав в добрую волшебницу и свою спасительницу, продолжала заниматься у нее, совершенствуя то, что еще совсем недавно считала утраченным навсегда.
В качестве тренировочных упражнений они разучивали арии из опер Верди [61], Пуччини [62], Чайковского… Несколько месяцев они занимались каждый день без перерывов, успех был ощутим, казалось, еще совсем чуть-чуть, и можно будет, забыв про эстрадную карьеру, попробовать себя в опере, но неожиданно весной на Галину накатила страшная усталость, появилась одышка, она потеряла аппетит. Поначалу к врачу не обращалась, кто же станет беспокоить районного терапевта с такими ничтожными жалобами. Все хандрят по весне. Обычное дело. Ничего, скоро все пройдет. В результате Галина отправилась на гастроли в Крым, но, не успела она доехать до места, у нее пошла горлом кровь. Врач диагностировал грипп. А как же кровь? Бывает, наверное, сосудик какой-нибудь порвался. Галина чуть ли не силой вырвала у него направление на рентген и… диагноз: открытая форма туберкулеза. Либо немедленно делать пневмоторакс – операцию на легкие, после которой карьера певицы невозможна, либо смерть.
Галина выбрала смерть. А действительно, какой смысл в жизни, в которой не будет не малейшей радости?
Она убежала буквально с операционного стола, с криком: «Не трогайте меня, не смейте, не смейте!..» растолкала врачей и дала деру. Позже главный врач все же заставил ее дать подписку об отказе от лечения, чтобы в случае смерти никого к ответственности не привлекли.
Шел 1951 год, лежа в постели, Галина читала книги, стараясь все больше и больше уходить в мир литературных героев. Думалось, что, возможно, даже не почувствует приближение смерти, может даже, умрет во сне, в каком-нибудь волшебном сне, из которого и просыпаться-то не захочется.
Но неожиданно книги дали совсем другой эффект. «За моей спиной развевается плащ… Бушует гроза, сверкают молнии, но я бегу, мне не страшно, меня в беседке ждет ОН…
Слезы льются потоком из моих глаз, падают на любимые страницы; задыхаясь от волнения, я ни на минуту не могу оторваться от сладостных переживаний.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments