Гроза панцерваффе - Виктор Прудников Страница 17

Сам же Лавриненко рассказывал потом следующее: получив задачу от комбрига Фирсова, он стал в засаду у села Высоковичи. По дороге от Малоярославца на Серпухов шла немецкая колонна, до батальона пехоты. Пришлось принять бой. При поддержке наших подошедших частей немцы были разгромлены. Танкисты сдали коменданту захваченные трофеи — стрелковое оружие, минометы, мотоциклы, противотанковое орудие с полным боекомплектом, а штабную машину, с разрешения Фирсова, прицепили к танку. Военный совет 50-й армии объявил экипажу танка Лавриненко благодарность и представил к правительственным наградам. Благодарность объявлена и приказом по бригаде. Действия старшего лейтенанта Лавриненко ставились в пример всему личному составу.

А тем временем на Волоколамском направлении сложилось угрожающее положение. Гитлеровское командование бросило все силы, чтобы прорвать оборону Западного фронта, имея целью выход к Истринскому водохранилищу, а затем и на ближние подступы к Москве. Разворачивались тяжелые бои.

22 октября части 258-й пехотной дивизии противника начали наступление на Маурино, Таширово и Наро-Фоминск. Наступали немцы небольшими группами, но на отдельных участках фронта бросали до 60 танков. Командующий 16-й армией поставил перед Катуковым задачу: уничтожать мелкие группы противника, прорвавшегося на северный берег реки Тарусы и к реке Нара, войдя слева в связь с 222-й стрелковой дивизией и справа с 1-й гвардейской мотострелковой дивизией, не допустить немцев на участок Крюково — Таширово [34].

Это означало, что боевые действия нужно было вести на различных участках обороны, что предполагало распыление сил бригады. Пришлось создавать три танковых группы. Группа Бурды (7 танков Т-34 с десантом пехоты) должна была действовать в направлении Кубинки, Акулова, Маурина, Таширова, оборонять мост у Маурина. После ликвидации прорыва немцев мост через реку Таруса у Дрюково и Маурино предписывалось взорвать; группе Воробьева (3 танка Т-34 с двумя отделениями десантников и саперами) предстояло вести бой с противником на северном берегу Тарусы и Нары. После выполнения задачи ей также предстояло взорвать мост у Любакова. У группы Кукаркина — задание особое: поддержать огнем действия 1-й гвардейской мотострелковой дивизии при штурме деревни Тащирово, нападать на противника из засад, не допустить его к Кубинке.

Из 15 боевых машин, находившихся в это время в строю, в резерве у Катукова оставалось еще два тяжелых танка КВ. Но и им нашлось применение. Эта небольшая группа под командованием майора А. Л. Еремина стала в засаду на опушке леса у деревни Акулово, держала под обстрелом шоссе по направлению к Наро-Фоминску [35].

23 октября в 6.00 группы ушли на боевое задание. Проводив их, Катуков возвратился в штаб, чтобы всерьез заняться организацией разведки. Пока немного было известно о противнике, его планах, численности групп, прорвавшихся на север. Ясно одно: используя преимущество в технике, немцы будут стремиться развить успех на всех направлениях, особенно на Волоколамском, кратчайшем пути к заветной цели — Москве, реализуя свой план под громким названием «Тайфун». Крайний срок захвата советской столицы Гитлер определил 7 ноября.

Комбриг вызвал командира разведывательной роты капитана П. Е. Павленко. Пантелеймон Евстафьевич — украинец, в 1937 году закончил Ульяновское бронетанковое училище, в бригаду попал с момента ее формирования, имея за плечами четырехгодичный срок службы в танковых войсках. Это его разведчики под Мценском добывали ценные сведения о противнике, его численности, направлении предстоящих ударов. Благодаря этим сведениям Катуков мог маневрировать танковыми и мотострелковыми силами, огневыми средствами.

Вместе, с Павленко в штаб вошли Кульвинский и Никитин. Беседа длилась более сорока минут. Штабу нужны были сведения о наступающих немецких войсках. Вести разведку, используя мотоциклы, в осеннюю грязь стало невозможно. Танки — две-три машины — в глубокий тыл тоже не пошлешь. Находчивого разведчика осенила мысль вести разведку на лошадях. Мысль комбригу понравилась. Решено было обратиться за помощью к генералу Доватору, благо дивизия находилась по соседству.

Вскоре разведка бригады располагала десятком добрых коней с седлами, и каждый вечер группы в три-четыре человека уходили на задание. Их ждали, как манны небесной. Возвращались они, как правило, с ценной информацией, иногда — с «языком». Если же разведывательных данных о противнике не хватало, к тому же их требовалось добыть в спешном порядке, Катуков разрешал использовать легкие танки Т-26.

Противник вот-вот должен был начать крупное наступление. Это чувствовалось по его поведению. Немецкая авиация часто совершала облеты нашего переднего края, проводила воздушную разведку. Катуков полагал, что наступление начнется не позже 27 октября. Так и получилось. Вечером два батальона пехоты при поддержке 15 танков нанесли удар в стык 1074-го и 1073-го стрелковых полков 316-й стрелковой дивизии и заняли Горки и Калистово. Об этом сообщил прибывший от генерала Панфилова офицер связи.

Несколько дней танкисты Катукова и пехотинцы Панфилова сдерживали немцев, прорвавшихся к Горкам. Бои были короткими, но ожесточенными. В сводках Совинформбюро их называли боями местного значения, но они играли немаловажную роль. Каждый сдерживающий удар не давал противнику накапливать силы в районе Горок, Калистова, Волоколамска, Щепина, Ивановского, Быкова, чтобы развернуть более мощное наступление.

Танковая бригада готовилась дать противнику отпор. Катуков отдает приказ: «Для организации обороны широко применять обман противника устройством ложного переднего края, ложных окопов, постановкой чучел. Ложный передний край оживлять отдельными группами бойцов».

Тут же даются рекомендации, как лучше оборудовать ложный передний край. Каждый батальон создает его на своем участке: устанавливаются макеты противотанковых орудий, станковых и ручных пулеметов, во время боя ставилась задача увлечь танки противника на минные поля.

В этом приказе — весь Катуков со своей стратегией и тактикой, с его неустанными поисками новых форм боя. Обратим внимание на фразу: «Ложный передний край оживлять отдельными группами бойцов». Что тут, казалось бы, нового? Под Орлом и Мценском передний край обороны был «бутафорским» и преследовал исключительно одну цель — вызвать по нему огонь противника. В боях же на Волоколамском направлении комбриг приходит к мысли, что ложный передний край может нести и другую нагрузку — обороняться. Нередко немецкая разведка, дав рекомендации своему командованию, попадала впросак. На ложном переднем крае наступающие войска противника получали достойный отпор и несли ощутимые потери. Выходит, что польза в любом случае была. Катуков не был бы Катуковым, если бы, отдав приказ, не проконтролировал его выполнение. Крайний срок подготовки бригады к обороне — 2 ноября, но уже 1 ноября комбриг вместе с комиссаром Бойко отправился в батальоны. С первого же взгляда чувствовалось, что большинство командиров хорошо потрудились: удачно выбрали места для танковых засад, в отдельных случаях зарыли машины по самую башню, не придерешься и к окопам: сделано все, как положено.