Главная профессия — разведка - Всеволод Радченко Страница 17

Новые интересные связи дала мне поездка в Дели на очередную сессию Генеральной конференции ЮНЕСКО в качестве главного редактора бюллетеня конференции. Поездка в Индию в этой роли позволила познакомиться и укрепить связи практически со всем руководящим звеном самого ЮНЕСКО, а также с дипломатами из целого ряда стран, работавшими в представительствах ЮНЕСКО или связанными с проблемами, решаемыми в этой организации. Особенно я сблизился и, можно сказать, подружился с ответственным чиновником ЮНЕСКО из директората организации. Связь, выражаясь разведывательной терминологией, приобрела в дальнейшем доверительный характер, и мой «контакт» в дальнейшем искренне помогал мне как в решении вопросов, связанных непосредственно с моей работой в ЮНЕСКО, так и в установлении связей и развитии контактов в интересующих меня политических кругах Парижа.

В связи с годичной конференцией ЮНЕСКО в Дели и активизацией работы советского представительства в штат русской секции бюро переводов ЮНЕСКО было введено две новых должности редакторов-переводчиков. Для переводчиков это были довольно высокие должности в ранге Р-Ч по градации ООН и, соответственно, высокооплачиваемые. На эти должности был объявлен конкурс, я же был включён в специальную комиссию по отбору кандидатур. Конкурс включал только перевод с французского на русский язык довольно большого и заковыристого текста. Главным условием конкурса было то, что текст должен быть переведён на «современный русский язык». В Москве проявили интерес, и на конкурс были представлены два кандидата. Одним из них был молодой атташе нашего посольства в Париже Юрий Дубинин, другим был также молодой сотрудник Европейского отдела МИД из Москвы. Все остальные кандидаты были из старой или новой эмиграции и поддержки Москвы не имели.

Мне было вручена целая стопка работ. Нужно было оценить каждую. Задача была облегчена тем, что уже в конце первой страницы перевода была фраза, которая у всех конкурсантов, кроме наших двух, была изложена с использованием старых довоенных терминов и явно попадала под невыполнение главного условия конкурса — перевод должен быть сделан на «современный русский язык». Я принял твёрдое решение и подчёркивал только эту фразу (там было что-то об экономике сельского хозяйства), указывая — «несовременный язык». На работах наших ребят я написал: «замечаний нет». В таком, несколько вызывающем виде передал все переводы в комиссию, в которую входили: начальник бюро переводов ЮНЕСКО Соломон, хорошо знающий большое количество языков (слабо знал только русский), и известный в Париже переводчик князь Оболин — из старой эмиграции (был известен даже как личный переводчик де Голля). Несомненно, что Оболин кого-то протежировал и был просто шокирован моими рецензиями на конкурсные работы. Он настаивал, чтобы я пересмотрел мой подход и поставил каждой из них оценку «по заслугам». Я отказался что-либо менять. Соломон, как ему и следовало, занял нейтральную позицию. Тупиковая ситуация была разрешена на следующий день. Члены комиссии собрались у начальника управления кадров ЮНЕСКО. Начальник был немолодой, уверенный в себе англичанин — отставник из английской разведки, как я узнал позднее. (Англичане очень любят своих ещё не старых отставников из Intelligence Service устраивать на руководящие должности в кадровые службы международных организаций. Примеры были и в ООН, и в других ооновских организациях.) Англичанин спокойно выслушал мнение сторон и без колебаний принял окончательное решение в мою пользу. Он заявил, что на работу будут приняты кандидаты из СССР. И объяснил своё решение, процитировав условие конкурса о «современном русском языке». Заметим, что в этот период ЮНЕСКО стремилась хотя бы немного заполнить нашу квоту, имеется в виду «советскую квоту» в кадрах, так как взносы в организацию Советский Союз уже в течение нескольких лет платил исправно. Оба кандидата вскоре приступили к работе и поехали на конференцию в Индию. Юрий Дубинин стал на многие годы моим близким другом. Он зарекомендовал себя как отличный переводчик и вскоре был направлен в качестве личного переводчика Хрущёва во время его последнего визита во Францию. Затем Дубинин по настоянию посла Виноградова получил должность советника в советском посольстве в Париже, а позднее стал заведующим Европейским отделом МИДа в Москве. Он сделал, как говорят, блестящую дипломатическую карьеру: посол в Испании, затем успешный посол во Франции, заместитель министра иностранных дел и даже посол на Украине.

Во время работы конференции я был занят буквально с утра до ночи, так как бюллетень конференции выходил каждый день, и в нём не только сообщалась повестка дня различных комитетов на следующий день, но и давалось краткое резюме выступлений делегаций за прошедший день. Моя работа заканчивалась только поздно вечером. Однако и в работе конференции, которая продолжалась почти месяц, возникали окна, и это позволяло мне немного познакомиться со страной. Особенно запомнилась поездка в священный город Бенарес.

Поездку организовал мой друг. Мы отправились в поездку на большой американской машине с профессиональным шофёром, который был в какой-то степени и нашим гидом. В поездке принял участие известный французский физик Пьер Оже, который был тогда директором департамента естественных наук ЮНЕСКО. Во время войны он принимал участие в реализации известного американского проекта по созданию атомной бомбы. В Большой Советской Энциклопедии Оже фигурирует, в частности, как автор известной в физике формулы, носящей его имя — Оже-эффект. Оже — человек очень симпатичный, покоряющий своей эрудицией. Совместная поездка позволила мне дружески сблизиться с ним.

Бенарес (другое название Варанаси) — это город с миллионным населением, а главное, он является центральным местом религиозного паломничества индуистов и буддистов. В год туда совершают паломничество более миллиона человек. Бенарес возник около VII века до нашей эры, и в его жизни отражается слияние нескольких культур. Город расположен в северной части центральной Индии на священной для индусов реке Ганг.

В этом городе более 1300 храмов самых различных ответвлений индуизма и буддизма, в том числе известный храм Золотой Шивы. Также сохранились несколько прекрасных дворцов XVI века, например, Манн Мандир. Припоминаю храм, где обезьяны заполняют парк и все галереи храма и, так как сами являются священными, ведут себя очень раскованно и могут сорвать шляпу с посетителя или, что бывает чаще, вырвать у туриста какой-либо блестящий предмет, самопишущую ручку, а то и сумку. Об этом, кстати, многократно предупреждают и гиды, и служители храма. Говорят, что обитатели храма раз в неделю большим поголовьем, превышающим сотню, а то и две сотни обезьян, делают налёт на местный базар, чтобы запастись провиантом, а это, главным образом, — самые различные фрукты. Или ещё один храм — храм, который туристы называют храмом любви, где стены украшены барельефами, изображающими различные позы соитий и просто любовные сцены. Индусы, видимо, большие специалисты в этом вопросе.

Но самое большое впечатление от Индии в целом, и от Бенареса в частности, на меня произвели люди. По улицам города текла шумная людская река, и пока мы еле-еле продвигались на машине, по обе стороны дороги шли паломники. По правой стороне — в направлении Ганга, а по левой — уже возвращающиеся оттуда. На правой стороне довольно часто были видны группы, несущие прямо на руках умерших, завёрнутых по обычаю в материю и обложенных традиционными гирляндами цветов.