Памятное. Испытание временем. Книга 2 - Андрей Громыко Страница 17

Мне удалось побывать в таких городах Франции, как Марсель, Лион, Бордо, Дижон. Это – крупные промышленные и культурные центры, дыхание которых можно почувствовать уже за несколько десятков километров, когда путешествуешь на машине и подъезжаешь к ним.

Каждый из них имеет свое лицо, но это относится прежде всего к старой, исторически сложившейся части города. И в то же время в их внешнем облике имеется много сходства с другими большими городами в экономически развитых странах. Особенно это заметно в тех кварталах и районах, которые были построены за последние два-три десятилетия.

И все же, где бы вы ни очутились во Франции, даже в самых глухих ее уголках, вам непременно доведется многократно, буквально сотни раз услышать слово «Париж». Наверно, можно сказать, что с этим словом француз неразлучен. С ним он просыпается утром, с ним он отходит ко сну вечером.

Да, французы горячо любят свою столицу. Париж – их история, гордость и слава. Конечно, они могут себе позволить и нелестно отозваться о Париже, когда им нужно сказать крепкое словцо по адресу властей. Ведь их тоже олицетворяет столица.

Только после девяти вечера французы меньше говорят о Париже, видимо, просто потому, что в это время даже в больших городах опускаются жалюзи на окнах либо их плотно зашторивают. Это касается и самого Парижа. Бодрствует в нем лишь Латинский квартал. Но французы считают, что этому уголку столицы и звезды предсказывали танцевать, играть, веселиться всю ночь, а там – как бог даст. На то есть простое объяснение. Публика здесь в основном – студенты и люди «свободных профессий».

Сколько раз ни бывал во Франции – и с официальными визитами, и проездом, – я никогда не переставал удивляться, как умело французы сбалансировали разные стороны жизни с учетом того, что людям, когда они не работают, нужно уметь и предаваться тихому раздумью, и шумно развлекаться. Конечно, делается это по формуле «каждому – свое», в зависимости от социального положения, образования и личных интересов.

Французы – это французы, всегда и везде. Когда приходится наблюдать тысячи людей, будь то на митингах, стадионах, улицах, или двух, ведущих между собой беседу, то прежде всего бросается в глаза их подвижность и какая-то своеобразная легкость.

В повседневном общении французы – люди, как правило, корректные и предупредительные. Но если кто-то вольно или невольно переступит границу такта, а тем более заденет самолюбие француза, то получит отпор, хотя, может быть, и витиеватый по словам.

Часто говорят, француз – это эталон вежливости и обходительности. Я бы в общем согласился с таким утверждением.

Каждый раз, попадая в Париж, я старался хотя бы в машине проехать мимо букинистов на набережной Сены. А когда это не удавалось, то у меня оставалось впечатление, что я не увидел чего-то интересного, занимательного. А ведь вроде и ничего особенного там нет. Просто стоят торговцы, рядом лежат видавшие виды книги, тут же выставлены для продажи старые гравюры и офорты.

В книжном развале на набережной Сены люди, увлекающиеся книгой, особенно коллекционеры редких изданий, могут найти немало того, что привлекает их внимание.

Набережная Сены с ее лавчонками и киосками притягивает к себе не только французов, но и иностранцев. На каких языках тут только не говорят. Создается впечатление, что попадаешь в своего рода «языковый интернационал». Хотя, естественно, преобладает французский язык.

Люди здесь не толпятся. Обычно чинно прогуливаются вдоль набережной преимущественно в одиночку или парами. Если отвлечься от умеренного шума транспорта, то можно считать, что стоит тишина. Те, кто разглядывает и выбирает книги или картины, говорят негромко, вполголоса. Так же спокойно ведут себя и продавцы. Отвечают они на вопросы покупателей не только со знанием дела, но и с важностью маститых профессоров. Многие из них и в самом деле образованные люди.

Одним словом, букинисты – это неплохая выдумка. Собственно, никто специально ничего и не выдумывал. Сложилось это явление само собой. Какие-то спонтанные культурные потребности людского моря в большом городе вызвали к жизни этот уникальный торговый ряд букинистов в центре Парижа, на берегу Сены.

Обратил я внимание еще на одну красочную картинку на набережной Сены. Часто здесь можно видеть рыболовов. Запомнился один: на нем брезентовая накидка, сапоги и рыбацкий шлем. Закинув удочку в реку, он сидит и часами ожидает клева. А клев в центре города – это, конечно, событие.

Набережная возвышается над поверхностью реки метров на пять-шесть. Ни одна капля воды не падает на рыбака, если, разумеется, не идет дождь. Но он одет в водозащитный костюм.

Кое-кто не прочь пошутить над рыбаком-фанатиком, выразить недоумение.

– Ну зачем, скажите пожалуйста, вам такая одежда? Зачем вам ловить рыбу там, где ее почти нет?

Рыбак же в свою очередь удивлен тем, что над ним посмеиваются.

Похоже на то, что обе стороны в чем-то правы.

А вообще, почему бы человеку и в самом деле не отдохнуть, взирая на водную гладь Сены? Почему бы на какое-то время не отвлечься от городского шума и суеты, а может быть, от тревожных мыслей?

Конечно, набережная Сены контрастирует с Монмартром и его развлечениями, вовсе не предназначенными для того, чтобы настраивать человека на серьезный лад. Зато там, на Монмартре, созданы условия для буйного проявления некоторых сторон души тех молодых людей, которые либо не знают, как управлять своими эмоциями, либо не хотят ими управлять. Они живут в ночное время по правилу: погуляю, а остальное – трын-трава. В числе завсегдатаев этого района, как говорят знатоки, можно встретить немало людей, которые сорят деньгами, не обращая внимания на их количество. Оно и понятно: подобное времяпровождение требует не только солидных запасов энергии, но и туго набитого кошелька.