Александр Македонский. Убийство в Вавилоне - Грэм Филлипс Страница 16

Однако, кроме Роксаны и Статиры, той ночью на пиршество была приглашена еще одна женщина, некогда пользовавшаяся повышенным вниманием царя. Задолго до того, как Александр встретил двух своих первых жен, его возлюбленной была Барсина. Он полюбил ее с первого взгляда в самом начале своего персидского похода, но впервые встретил ее тринадцати летней девочкой. Она была дочерью персидского вельможи, правителя одной из сатрапий в Малой Азии. Македонская армия вторглась в ее родную землю, и после поражения персов в битве на Иссе Барсина стала военной добычей македонских солдат. Очень похоже на то, что Александр спас юную девушку от насилия и оставил ее при себе. Не вызывает сомнений, что сама Барсина искренне полюбила Александра и в течение пяти лет оставалась его единственной возлюбленной, хотя по неизвестным причинам он так и не сделал ее своей женой. Только Барсина родила Александру его единственного сына, и этот мальчик, Геракл, на тот момент являлся ближайшим претендентом на звание наследника великого царя. Однако в 327 г. до н. э., после того как Александр встретил Роксану и женился на ней, Барсина покинула двор и возвратилась на родину. Несомненно, ее сердце было разбито из-за того, что царь предпочел ей девушку, почти в два раза моложе нее. Однако дополнительные страдания должен был причинить тот факт, что Александр сделал свою новую возлюбленную царицей — то, чего он так и не сделал в отношении Барсины. Пока Александр совершал все последующие походы, Барсина оставалась у себя на родине, но за несколько недель до поминального пира в честь Гефестиона Александр вызвал ее в Вавилон, чтобы впервые за много лет повидать сына. Понятно, что, присутствуя на этом пире, Барсина почти наверняка имела все причины желать, чтобы ее бывший возлюбленный оказался мертвым. Опять же, можно представить, какими глазами смотрела она на Роксану, зная о том, что именно ради этой девушки великий полководец несколько лет назад унизил ее и бросил. Вряд ли Барсина с большей симпатией относилась и к Статире, с которой Александр собирался основать династию. Словом, если убийцей была именно Барсина, то одним из мотивов преступления могла стать элементарная месть. Кроме того, эта женщина могла воспользоваться возможностью убить Александра в надежде, пока не поздно, посадить на трон великой империи своего сына.

_{Бронзовая голова Гефестиона, близкого друга Александра Великого}

Согласно записям секретаря Евмена, где-то ближе к полуночи у Александра опять начался привычный уже пьяный кураж. Его тридцативосьмилетний заместитель Пердикка осмелился подвергнуть сомнению разумность новых завоевательных планов царя. И надо признать, что для этого следовало обладать недюжинной смелостью: соратники Александра давно усвоили, что им следует помалкивать. Некогда великий полководец уважал советы своих военачальников, однако многочисленные славные победы и неограниченная власть вскружили ему голову, и теперь он стал нетерпимым к малейшим проявлениям критики в свой адрес. Это началось примерно пять лет назад, когда во время пира в Мараканде, поссорившись со своим преданным другом Клитом, Александр, схватив копье, в мгновение ока убил его. С тех пор по собственной прихоти Александр казнил не менее десятка высших военачальников, только заподозрив их в нелояльности. Кстати, именно так закончили свою жизнь два предшественника Пердикки на его посту. Правда, сам он стал ближайшим помощником царя сразу после Гефестиона, неожиданно умершего семь месяцев назад, но лишь потому, что все остальные сколько-нибудь достойные военачальники на тот момент находились в заточении, либо погибли, либо были отправлены в изгнание.

Все понимали, что Пердикка хоть и отличался удивительной храбростью, но был всего лишь прекрасным воином, и его назначение на высокий пост диктовалось только необходимостью и могло считаться временным. Не приходится сомневаться и в том, что он прекрасно осознавал это сам, так как Александр не скрывал своего намерения заменить его Неархом, который в тот момент командовал македонским флотом. Пьяный кураж царя на поминальном пире в честь Гефестиона мог стать ясным напоминанием для Пердикки, что ему в любую секунду может прийти конец. С другой стороны, Александр пока так и не назвал своего наследника. А поскольку пока что у него имелся только внебрачный сын, ближайший советник в случае смерти царя вполне мог считаться его логичным преемником. Поэтому если Пердикка желал получить абсолютную власть, то ему следовало убить Александра и сделать это как можно быстрее. В действительности дело обстояло таким образом, что Пердикка мог сохранить собственную жизнь только в том случае, если он отнимет жизнь у Александра.

Справедливости ради следует отметить, что Пердикка не был единственным полководцем на том пиршестве, у которого имелись мотивы подсыпать яду в вино своему великому царю. Совсем рядом с Александром сидел другой известный полководец, ветеран македонской армии Мелеагр. И у того тоже имелся мотив для убийства Александра ради спасения, но спасения всей македонской армии. На тот момент Мелеагру было уже около шестидесяти лет, он воевал еще под началом Филиппа, отца Александра Македонского, возвысился из простых воинов и дошел до поста начальника всей македонской пехоты.

Мелеагр родился в бедной сельской глубинке, затерянной в Балканских горах, где целые поколения страдали от постоянных нашествий персов. Мелеагр и подобные ему македоняне рассматривали войну Александра с Персией как своего рода возмездие вечному врагу. На протяжении двенадцати долгих лет двадцатитысячная македонская пехота утоляла свою месть, участвовала в постоянных сражениях на огромных просторах Азии и не потерпела ни одного поражения.

Однако по мере того как продолжалась война, Мелеагр и его сторонники начинали с тревогой замечать, что их прославленный полководец начинает все больше напоминать персидских царей. А теперь, когда война наконец завершилась, Александр сделал персидский город Вавилон столицей своей обширной империи, начал одеваться в длинные, яркие, расшитые золотом одежды и возложил на свою голову корону в виде золотой диадемы. И что самое страшное, он повернулся спиной к той самой армии, которая сделала все это возможным. Всего за несколько месяцев до поминального пира в честь Гефестиона Александр распустил почти половину своих солдат и заменил их пехотинцами, набранными из числа персов и обученными по македонскому образцу. Теперь его армия почти на три четверти состояла из представителей покоренных народов, и когда македоняне вздумали протестовать против подобного положения вещей, царь просто выставил против них персов, а затем казнил как мятежников тринадцать македонских командиров. Сейчас же, готовясь к новым завоевательным походам, Александр собирался и всю свою македонскую пехоту отправить домой. Через несколько недель на смену ей должны были прийти пополнения из Южного Ирана. Отсюда вывод: если македонская армия желала продолжить свое существование, Александр должен был уйти. Не стоит даже сомневаться в том, что по крайней мере часть подчиненных Мелеагра подталкивала своего командира к тому, что царя нужно убить при первой возможности.

А последний подозреваемый вообще представляет собой чрезвычайно зловещий персонаж. Селевк, которого больше всего боялись в македонской армии, командовал элитными войсками — щитоносцами. Эти шесть тысяч тяжеловооруженных пехотинцев были царской гвардией, чем-то вроде преторианцев, охранявших римских императоров. Кроме того, они выполняли и полицейские функции, поддерживая порядок в македонской армии и в союзных войсках. Как правило, именно этих солдат Александр направлял для подавления мятежей и выступлений покоренных народов.