Демоны и ангелы российской политики лихих 90-х. Сбитые летчики - Игорь Молотов Страница 16

Изгнанником Борис Березовский стал после того, как Путин начал воплощать в жизнь свой тезис о «равноудалении олигархов от власти». Первым свидетельством твердости намерений президента стал арест телемагната Владимира Гусинского. Уже тогда Березовский нервно заявил, будто очень сомневается в том, что президент не имеет к этому никакого отношения. После он написал открытое письмо, в котором подверг критике ряд президентских законопроектов, касающихся федеративного устройства государства. Конечно, это были колкости обиженного — никаких особых политических взглядов Березовский не имел — достаточно вспомнить его сотрудничество с красно-коричневой «Совраской»!

Следующим демаршем Бориса Абрамовича стала передача им 49 процентов своих акций ОРТ журналистам, которую он сопроводил открытым письмом. В новом письме он, среди прочего, заявил: «На прошлой неделе высокий чин Вашей администрации предъявил мне ультиматум: передать в течение двух недель в управление государству контролируемый мной пакет акций ОРТ или отправиться вслед за Гусинским, — по всей видимости, речь шла о Бутырской тюрьме». В книге Дэвида Хоффмана это пикантное «предложение» Борису Абрамовичу сделал якобы глава администрации президента Александр Волошин.

«— Послушайте, — сказал Волошин Березовскому, — или вы в течение двух недель отдаете ОРТ, или последуете за Гусинским.

— Не надо так со мной разговаривать, — ответил Березовский. — Вы кое-что забываете. Я — не Гусинский.

Березовский попросил Волошина организовать ему встречу с Путиным. Волошин согласился. Он позвонил Березовскому на следующий день в 2 часа дня и предложил магнату приехать в Кремль через час. Березовский приехал. Волошин снова ожидал его в своем кабинете. Пришел Путин, он был напряжен, и Березовский бросился оправдываться, стал говорить о том, как ОРТ освещало гибель «Курска», включая интервью с вдовами погибших моряков.

— Это помогало, а не мешало тебе, — сказал Березовский, — потому что помочь тебе может только открытость, и ничто другое.

— Это — все? — спросил Путин.

— Да, это — самое главное, — ответил Березовский.

— А теперь я должен кое-что сказать тебе, — сказал Путин. Он открыл папку и начал монотонно читать. Березовский не помнил точных слов, но суть сводилась к тому, что ОРТ коррумпировано и управляет им только один человек, Березовский, взявший все деньги под свой контроль».

Конечно, привыкший к иному отношению Борис Абрамович был ошеломлен. Всесильный Березовский, я думаю, именно тогда понял, что утратил свое влияние. Оставались деньги, но как соблазнить деньгами человека, который сосредоточил в своих руках все нити управления? Горько, обидно, ведь Березовский сам поверил в то, что лично он сделал Путина.

Конечно, это всего лишь одна, быть может, ключевая, но все же легенда оставшегося не у удел олигарха. В реальности никаких возможностей «сделать» Путина у него просто не было, хотя бы потому, что он не имел никаких выходов на главу государства, как это было в случае с Ельциным. Так называемая «семья» медленно, но верно превращалась в ненужный артефакт, лишенный магических сил, который делал Березовского вершителем судеб. Он всячески преувеличивал свои заслуги, припоминая Владимиру Путину партию «Единство», на которую он, Березовский, тратил свои деньги. Но и писателю Лимонову он дал несколько тысяч долларов, когда тот сидел в тюрьме, — однако это говорит лишь о вкусе Бориса Абрамовича, но не о его правах на что-либо. Да и, по правде говоря, «Единство» было создано не из провидческих соображений, а из сиюминутных — для разгрома тандема Примаков — Лужков, который был костью в горле Березовского.