Кельты-язычники. Быт, религия, культура - Энн Росс Страница 16

«В одну из ночей мы договорились встретиться с ним у брода; ты будешь там в моем обличье, и твой первый удар оборвет нить его жизни». Проходит год, и Пуилл встречается с Хавганом: «И, подойдя к броду, увидели они там всадника, который сказал: «Слушайте, люди! Это спор между двумя королями за землю и власть, и только между ними. А вы стойте в стороне и ждите исхода схватки». И они сошлись на середине брода…»

Два кельтских героя начинали битву с оскорблений в адрес друг друга; в то же самое время они восхваляли своих предков и семью и свою собственную доблесть во владении оружием. Все это приводило их в состояние боевой ярости, и они начинали жаждать крови и славы. Все человеческие чувства отступали на задний план, и их место занимала простая, грубая сила и хитрость, которые заставляли противников сражаться жестоко и кровожадно. В этих перебранках принимал участие и колесничий, и если (что представляется вероятным) «Похищение быка из Куальнге» действительно представляет нам кельтский поединок в таком виде, в каком он проходил у кельтов в Древнем мире, то, когда мы посмотрим на Кухулина и Лоэга перед сражением, перед нами возникает живая картина той роли, которую играл в сражении колесничий. Когда Кухулин (в версии «Похищения», относящейся к XI веку) собирается встретиться со своим названым братом и видит, как тот хвастливо выполняет боевые приемы, стараясь спровоцировать противника, то он дает своему колесничему следующие распоряжения:

«Между тем приблизился к броду Кухулин и увидел множество чудесных, искуснейших боевых приемов, что проделывал Фер Диад высоко в воздухе.

– Погляди, друг мой Лаэг, – сказал Кухулин, – на эти чудесные искуснейшие боевые приемы, что проделывает Фер Диад высоко в воздухе. В час битвы обратит он их против меня. Так вот, если случится мне уступить в сражении, черни, поноси и порочь меня, раздувая мой боевой пыл и ярость. Если же буду брать верх я, хвали, славословь и превозноси меня, чтобы умножить мою храбрость».

Фер Диад бросает Кухулину множество конкретных оскорблений еще до начала битвы:

Кухулин:

Я пред младыми бойцами стою,

Как старый вепрь, все крушащий в бою!

Потешу пред войском отвагу свою:

Утоплю тебя в этой реке!

Сто ударов должны твое тело рассечь,

Покуда не снимет голову с плеч

Меч, зажатый в моей руке!

Фер Диад:

Фер Диаду под силу тебя разрубить!

Пришел я, чтобы тебя убить,

Твоей хвастливой лжи вопреки!

Пусть поглядят улады на бой!

Пусть надолго запомнит любой,

Что герой их пал от моей руки!

Эти данные ранних текстов замечательно подтверждаются тем, что пишут о войне у кельтов античные авторы. Например, Диодор Сицилийский говорит следующее об обычае высмеивать врага: «Если же кто принимает вызов, они принимаются превозносить подвиги предков и восхвалять собственную доблесть, тогда как противника оскорбляют, унижают и словами своими лишают его душевной отваги».

Опять-таки в «Похищении» воин Этаркумал приближается к Кухулину и вызывает его на битву. Кухулин говорит:

«– Знай, что хоть невелик, но разгневан тот, что стоит перед тобою. Каким же кажусь я тебе?

– Воистину нравишься мне ты, – ответил Этаркумул. – И вправду, ты юноша дивный, прекрасный, пригожий, славный и многоискусный в боевых приемах. Все же числить тебя средь лучших героев, воинов знатных, всесокрушающих молотов, в битве первейших, я не могу и о том не помыслю».

Результат этой перебранки оказывается следующим: «С этими словами нанес Кухулин Этаркумулу удар муадалбейм в самое темя и до пупка разрубил его тело. Поперек пришелся второй удар Кухулина, и три обрубка разом рухнули на землю. Так погиб Этаркумул, сын Фида и Летринн».

Говорили, что у Кухулина было таинственное оружие под названием га булга, которое трактовали множеством различных способов. Однако, судя по всему, это все-таки было реальное оружие, и использовал его Кухулин только в самом крайнем случае – в сражении у брода. Его роковой особенностью было то, что оно входило в тело, как единый наконечник копья, но, когда его пытались вытащить, по его сторонам выскакивали наконечники, так что жертва оказывалась буквально выпотрошенной. Фер Диад и был убит этим оружием, как и многие другие герои, которые выходили на поединок с Кухулином. Вот рассказ о том, как Кухулин использовал свое оружие против Фер Диада:

Рис. 22. Железный шлем с бронзовым гребнем из Чиумешти (Марамуреш, Румыния).

Рис. 23. Бронзовый шлем с железным гребнем из Филоттрано (Анкона, Италия).

«Кухулин… попросил га булга у Лаэга… Вот что это было за копье: оно опускалось под воду и металось пальцами ноги; одну рану составляло оно, впиваясь в тело, но скрывало тридцать зазубрин, и нельзя было его выдернуть, не обрезав мясо кругом».

Рис. 24. Декорированные шлемы, изображенные на серебряном котле, обнаруженном в болоте в Гундеструпе (Ютландия, Дания), в том числе и образцы с рогами.

Есть мнение, что это было какое-то волшебное оружие, которое подарили Кухулину его божественные предки – ибо он был сыном великого кельтского бога Луга, сына Этленн, – однако есть античные свидетельства о том, что в этом оружии не было ничего божественного: на самом деле это просто воспоминание об определенном типе копья, которым пользовались кельты на континенте. Об этом кельтском оружии Диодор Сицилийский пишет: «Некоторые из них [28]выкованы прямыми, а некоторые – извилистыми по всей своей длине, чтобы не только наносить режущую рану, но и разрывать тело и при извлечении копья разрывать рану». Это замечательная параллель к описанию га булга и производимых им эффектов в «Похищении быка из Куальнге». Таким образом, когда ирландские герои, как и их континентальные братья, отправлялись на битву, главные воины ехали на своих колесницах с метательным копьем в руках, с одним или двумя метательными копьями, с длинным железным режущим мечом, с деревянным щитом с металлической оправой. Несомненно, во всем этом были региональные варианты – согласно традиции и личным вкусам. Кельты пользовались и пращой, и в ирландских сагах есть много упоминаний об этом. Диодор Сицилийский снова дает нам множество подробностей о кельтском вооружении: «Оружие у них вот какое. Щиты – высокие, в человеческий рост (рис. 20) [29], с особыми украшениями, на некоторых из которых выступают также искусно изготовленные медные изображения животных, и не только для красоты, но и для большей надежности. Шлемы – медные, с большими выступающими вокруг частями (рис. 22—23), благодаря чему носящие их выглядят исполинами: к некоторым из шлемов приделаны рога (рис. 24), к другим – чеканные протомы [30]птиц или четвероногих животных. Боевые трубы у них необычайные и варварские: трубя в них, издают грозные звуки, напоминающие грохот сражения. Панцири – железные, кольчужные, однако некоторые полагаются только на данную от природы силу и сражаются обнаженными. Вместо короткого меча они сражаются длинным мечом, который носят, подвесив на железной или медной цепи к правому бедру. Некоторые носят поверх хитона украшенный золотом или серебром широкий пояс. Впереди себя они выставляют копья, которые называют «ланкии», с железными наконечниками длиной в один локоть и более, а шириной – чуть менее дипалесты [31]. Мечи у них не меньше, чем дротики у других народов, а наконечники у дротиков больше, чем мечи».