Святослав - Александр Королев Страница 15

Похоже, что и с выступлением древлян Свенельд никак не связан. Если бы Игорь решил отобрать сбор дани у «заворовавшегося» воеводы и собрать ее сам, а воевода не подчинился бы воле князя и поднял против него восстание, то тогда Игорь должен был бы прежде всего наказать мятежника. Он же его будто и не замечает. В летописном рассказе о восстании древлян и гибели киевского князя не чувствуется присутствие никакой посторонней силы вроде Свенельда. У Свенельда и древлян совершенно разные причины для недовольства Игорем.

Откуда же взялось у Свенельда невиданное на Руси богатство? Логично предположить, что люди Свенельда добыли его в каком-нибудь военном походе. В историографии подобное предположение делалось неоднократно. Историками даже указывается возможное место, которое Свенельд мог разграбить, – город Бердаа в Азербайджане. В произведениях многих восточных авторов сообщается, что в 332 году хиджры по мусульманскому летосчислению (по христианскому счету это период с 4 сентября 943 года по 23 августа 944 года) отряды русов появились в окрестностях Дербента на берегу Каспийского моря. По пути к этому городу к русам присоединились значительные силы аланов и лезгов (предков нынешних осетин и лезгин). Захватить Дербент, бывший тогда мощной крепостью, союзники не смогли и, овладев кораблями в гавани Дербента, двинулись по морю вдоль побережья Каспия на юг. Достигнув места впадения реки Куры в Каспийское море, русы поднялись по реке до крупнейшего торгового центра Азербайджана города Бердаа. Им удалось захватить город и удерживать его какое-то время. До появления отрядов русов город процветал: Кура была богата рыбой, поля вокруг изобиловали хлебом, население варило соль, добывало нефть, а в окрестных горах – золото, серебро и медь. Кругом росло несметное число оливковых деревьев. Но особенно богаты были окрестности Бердаа тутовыми деревьями, на которых выращивали шелковичных червей и коконы. Это был крупный центр по производству шелка, до которого, как мы знаем, русы были весьма охочи. Незадолго до их нападения территория Азербайджана была завоевана отрядами дейлемитов (воинственных горцев южного Прикаспия) во главе с Марзбаном Ибн Мухаммедом, который и сделался правителем захваченных земель. Бердаа также попал в число его владений. Войска, собранные Марзбаном, беспрестанно осаждали город, но русы неутомимо отражали их нападения. Столь же успешно они подавляли выступления горожан. Проведя в городе год, полностью его опустошив, русы покинули Бердаа, истребив к тому времени большую часть его населения. После нанесенного русами удара город пришел в упадок.

Среди исследователей, так или иначе затрагивающих историю разорения Бердаа, принята точка зрения, что русы, напавшие на город, – это некий осколок русского флота, который под предводительством князя Игоря воевал с византийцами в 941 году. Считается, что часть князей, участников похода, после постигшей их на Черном море неудачи, решила попытать счастье в иных краях. Устремившись к Керченскому проливу, они вошли в Азовское море. Далее, достигнув устья Дона, их корабли поднялись по реке до того места, где Дон подходит на самое близкое расстояние к Волге. Тут русы переволокли свои суда по суше и спустились Волгой в Каспийское море. Вот среди них-то и мог находиться со своими дружинниками Свенельд. Потому он и не участвовал позднее в подписании русско-византийского договора 944 года – еще не вернулся в Киев. Но прибытие со Свенельдом на Русь остатков армии, воевавшей в Малой Азии и Бердаа, могло превратить его в серьезную силу и сделать реальным противостояние дружин Игоря и Свенельда, показанное в «Повести временных лет».

Ни один источник прямо не сообщает об участии Свенельда в походе на Бердаа. Это нельзя ни доказать, ни опровергнуть. Но нельзя опровергнуть и то, что часть русов, участвовавших в походе 941 года, разграбив Бердаа, явилась в Киев. Встретились ли они с Игорем? Если да, как складывались их отношения? Анализируя текст «Повести временных лет», некоторые исследователи делают вывод, что поведение Игоря во время похода на греков было недостойно вождя. В отличие от византийских источников наша летопись сообщает только об одном, первом морском сражении русов с греками, произошедшем близ Константинополя. После этого Игорь возвращается в Киев. Разорение Вифинии, зверства русов в отношении местного населения летописцы относят к самому началу похода, до сражения в Босфорском проливе; о втором морском сражении на Черном море они не знают. Или не хотят знать? Не скрывают ли они чего-нибудь от своих читателей, спасая репутацию Игоря – князя, стоявшего у истоков династии киевских князей X-XIII веков? Уж не бежал ли Игорь в Киев с десятком кораблей, бросив оставшийся флот на произвол судьбы? А может быть, князь ничего не знал о их судьбе? Думал, что все погибли от страшного «жидкого огня»? Действительно, паника, охватившая русское войско, как мы помним, была ужасной – русы обратились в беспорядочное бегство. Однако и Игорь, и его князья-союзники, заключавшие впоследствии мирный договор с греками в 944 году, не могли не знать, что после бегства киевского князя большинство русов продолжили сражаться. Тогда оправданием для Игоря служило бы то, что и эти храбрецы были позднее разгромлены греками и погибли. Вот и русы, потерявшие Игоря из виду в первом столкновении с греками, действительно могли думать, что он погиб. Каково же было, наверное, их удивление, когда они, вернувшись с Каспия, нагруженные награбленным добром, встретились с воскресшим киевским князем! И как бледно тот выглядел со своими уцелевшими, обгоревшими ладьями на фоне богатств, вывезенных его бывшими союзниками из Бердаа!

Впрочем, это только предположения. У нас нет прямых доказательств того, что Игорь бросил свою армию в самом начале похода. Пути русов, отправившихся во главе с Игорем и частью князей в Киев и после долгого тяжелого пути в разное время добравшихся восвояси, и тех, кто под руководством других предводителей отправился к Азовскому морю, могли разойтись и после финального столкновения с флотом патрикия Феофана. Однако в любом случае возвращение русов с Каспия (возможно, во главе со Свенельдом) должно было больно ударить по авторитету Игоря.

Но был ли Игорь жив к моменту возвращения его бывших соратников? Русы покинули Бердаа осенью 945 года. Согласно «Повести временных лет», Игорь погиб осенью 6453 года, что при переводе на наше летосчисление дает осень 944 года. Выходит, русы уже не застали Игоря в живых? Однако летописная хронология весьма условна и, как уже говорилось, имеет искусственное происхождение. Поэтому летописная дата смерти Игоря, вполне вероятно, всего лишь плод умозаключений летописца, воспроизведенная дата свержения византийского императора Романа Лакапина. Эти два правителя были современниками. Уход из жизни одного мог дать основание летописцу датировать тем же временем и уход из жизни другого. В трактате Константина Багрянородного, составленном около 948-952 годов, сообщается, что «Сфендослав, сын Ингора, архонта Росии», «сидел» в «Немогарде», то есть ко времени написания сочинения императора его княжение здесь закончилось. Возможно, эти изменения в жизни Святослава были связаны со смертью отца. Вроде бы это подтверждает летописную дату. Но с другой стороны, император не сообщает ни о смерти Игоря, ни о том, кто стал «архонтом Росии» после него. Игорь – действующий русский правитель. Предположить, что Константин VII не знал о смерти Игоря или пользовался устаревшими сведениями, нельзя: греки не могли не знать о смерти киевского князя, хотя бы потому, что киевские купцы, согласно договору 944 года, должны были предъявлять верительную грамоту с именем князя. Да и сами греки были весьма щепетильны в вопросе о престолонаследии. Скорее, правы историки, считающие, что Игорь умер позднее указанной в летописи даты. В этом случае его встреча с воинами, вернувшимися из Бердаа, вполне вероятна. Как она повлияла на положение Игоря в Киеве? На его отношения с русскими князьями, подписывавшими вместе с ним договор 944 года?