Элитная гвардия фюрера. Организация, структура, цели и роль во Второй мировой войне. 1939—1945 - Джордж Стейн Страница 15

В-третьих, Бергер надеялся убедить ОКВ в обоснованности признания службы в штандартах «Мертвая голова» исполнением воинской обязанности (Wehrdienst). По его мнению, было бы крайне несправедливо отказывать этим людям в подобном признании, тем более что многие из них были старыми добровольцами, которые «не принадлежи они к СС, могли бы по-прежнему играть роль штатских кормильцев семей, а потому охотно пошли бы на службу» [68].

В-четвертых, руководитель СС также хотел бы включить в новый указ пункт, точно закрепляющий понятие ваффен-СС «как включающего в себя все задачи вооруженных формирований СС». Бергер жаловался, что, если в различных подразделениях СС было ясное представление о значении этого термина, у военных властей, в частности в учреждениях, занимавшихся личным составом, с которыми он имел дело, оно было не всегда [69].

Конечная цель Бергера состояла в том, чтобы убедить ОКВ позволить СС набирать пополнение резервистов для своих полевых подразделений из числа мужчин возрастных групп 1909–1912 годов рождения, большинство из которых находились в запасе новых формирований армии. Гитлер высказывал пожелание как можно дольше не призывать на военную службу молодежь в возрасте от 18 до 22 лет, дав ей возможность полностью пройти трудовую повинность в Имперской службе труда (Reichsarbeitsdienst). Но отказ ОКВ выделить СС долю старших возрастных групп заставил Бергера принимать 18—19-летних добровольцев [70].

Всю зиму 1939/40 года руководители СС вели переговоры с военными в попытке достичь соглашения по новому указу. Но два вопроса не находили разрешения: Верховное главнокомандование категорически отказывалось признать службу в штандартах «Мертвая голова» исполнением воинской обязанности и в равной степени не желало позволить СС иметь независимый резерв мирного времени. В обоих случаях причина отказа была одна. Ни подразделения «Мертвой головы», ни резервные части СС не были подконтрольны вермахту. Согласие с требованиями СС, утверждали участники переговоров от ОКВ, означало бы нарушение обещания Гитлера, что «вермахт будет единственным носителем оружия [Waffentrager] в стране» [71].

Позиция Гиммлера, как ее передает Бергер, состояла в том, что «полнота подчинения вермахту и полиции стала возможна лишь в результате обеспечения внутренней безопасности отрядами «Мертвая голова». Кроме того, Бергер вновь отметил, что отряды «Мертвая голова» являлись источником подкреплений для полевых дивизий СС, без которых СС будут вынуждены пополнять все свои будущие кадровые потребности за счет добровольцев допризывного возраста [72].

После продолжительного обсуждения участники переговоров от ОКБ согласились рассмотреть вопрос о формировании резерва СС мирного времени, но только в рамках совместной СС и ОКБ программы управления. Полностью независимый резерв полностью исключался. С другой стороны, ОКБ отказалось идти на какие-либо уступки, касающиеся статуса подразделений «Мертвая голова». Как вскоре выяснил Бергер, в этом случае Верховное главнокомандование вермахта действовало с позиции силы. Начальник штаба ОКБ Кейтель обсуждал этот вопрос с Гитлером, который согласился отложить решение до окончания войны. Руководство СС переиграли уже не в первый и далеко не в последний раз. Перед лицом данного решения Гиммлеру пришлось проглотить свой гнев и довольствоваться мягким упреком, высказанным начальником личного штаба Гиммлера группенфюрером Вольфом генерал-майору Герману Рейнеке для передачи Кейтелю. «Рейхсфюрер, – сказал Вольф Рейнеке, – был очень удивлен, что генерал-полковник Кейтель вел переговоры с фюрером по вопросам СС без предварительной консультации с рейхсфюрером СС» [73].

Реакция Гиммлера была мягкой по сравнению с генералами, когда они узнали, насколько стремительно выросли отряды «Мертвая голова». К июню 1940 года в этих формированиях служило 33 000 человек, и при этом они считались «гражданскими служащими» (Beamten), а не солдатами [74]. Конечно, в ретроспективе весь спор был несущественным. Перед войной большая часть военнослужащих отрядов «Мертвая голова», как и 6500 их товарищей дивизии «Мертвая голова», служили в полевых подразделениях и частях ваффен-СС. Таким образом, они тоже оказались под тактическим управлением армии. Но факт затрагивания этого вопроса в первые месяцы 1940 года свидетельствовал об антагонизме между СС и вермахтом. В то время как Кейтель и его соратники в ОКВ продолжали свои усилия по сдерживанию или, по крайней мере, предпринимали попытки поставить под контроль вооруженные подразделения СС, руководители вермахта, слишком часто обжигавшие пальцы на вмешательстве в политические дела, довольствовались политикой самоуспокоения, более чем характерной для их отношения к СС: не имея возможности или желания ничего менять, они предпочитали просто закрывать на все глаза.

В начале февраля 1940 года Бергер сообщил Гиммлеру, что, к большому его удивлению, Главное командование сухопутных войск (ОКХ) заявляет о якобы незнании указа фюрера от 18 мая 1939 года, предоставляющего право на увеличение числа полков «Мертвая голова» и их личного состава; или же оно не имеет представления о численном составе и местах дислокации этих частей [75]. И лишь в мае, почти девять месяцев спустя после начала войны, военные власти подали официальную жалобу на то, что личный состав подразделений «Мертвая голова», не будучи частью армии, носит серозеленые армейские мундиры. В С С ответили, что они имеют на это право, потому что «уполномочены фюрером для несения специальных обязанностей военной службы» в оккупированных немцами районах, и в любом случае «в настоящее время уже слишком поздно что-то менять» [76].