От Ариев до Викингов, или Кто открыл Америку - Фарли Моуэт Страница 15

ПОЧТИ ВСЕ НАШИ ЗНАНИЯ о жизни и быте древнейших обитателей Британских островов восходят к описанию замечательного плавания, предпринятого ок. 330 г. до н э. греком-странником по имени Пифей.

Пифей впервые привлек мое внимание в 1938 году, когда я, еще будучи школьником в Саскачеване, побывал на лекции, с которой выступал канадский исследователь Арктики Вилхьялмур Стефанссон. Стефанссон считал Пифея одним из величайших мореплавателей всех времен и народов, и после этой лекции я начал фантазировать о том, как я, сделавшись спутником замечательного грека — искателя приключений, сопровождаю его в плавании в загадочный мир Арктики, совершенном им более двух тысяч лет тому назад.

Хотя Пифей написал о своем путешествии целую книгу, от нее сохранились лишь немногочисленные фрагменты, по большей части — в виде кратких комментариев в составе сочинений позднейших античных авторов. На протяжении всего XIX века в трудах многих, в основном — скандинавских, ученых считалось хорошим тоном объявлять Пифея и его книги явлением чисто мифологического порядка. Однако в XX веке большинство историков склонялись к тому, чтобы признать реальность существования этого человека и его писаний. Это стало его вторым рождением.

В этой главе я хотел бы изложить свою реконструкцию эпического путешествия Пифея.

В шестом веке до Рождества Христова мореходы из Фокеи, маленького, но богатого и процветающего греческого города в Малой Азии, избороздили просторы чуть ли не всего Средиземноморья и в конце концов выбрали место для поселения в устье реки Роны. Они назвали его Массилия. Со временем на этом месте возник Марсель.

Фокейцы выделялись среди своих собратьев-греков коммерческой жилкой. Они были беспощадными соперниками финикийцев — семитского народа с побережья Ливана, которые еще в 800 г. до н. э. отправились в плавание на запад, где и основали на побережье Северо-Западной Африки знаменитый город древности Карфаген, откуда они впоследствии держали под своим контролем всю торговлю через Геркулесовы столбы (Гибралтарский пролив), соединяющий Средиземное море с Атлантическим океаном.

Фокейцы основали Массилию именно для того, чтобы помешать карфагенянам взять под контроль торговые пути, связывавшие Средиземноморье с землями, лежавшими к северу от Геркулесовых столбов и граничившими с Атлантикой. Удобное положение Массилии позволяло фокейцам доминировать на речных системах Сены, Луары и Роны и, следовательно, вести активную торговлю с отдаленными районами, лежавшими у западной и северной окраин известного древним мира.

Ко времени закладки Массилии обмен товарами между варварами, обитавшими на северо-западных окраинах мира, и египтянами, а также представителями Крито-Микенской культуры происходил на протяжении по меньшей мере двух тысячелетий. Изделия из фаянса, бронзовые орудия и оружие, керамика, изысканные ткани и даже вина доставлялись из Средиземноморья на Британские острова и далее в порты по берегам Северного моря и Балтики на кораблях, отправлявшихся из Бискайского залива, или на речных судах, поднимавшихся вверх по течению Роны, а затем спускавшихся обратно по рекам, несущим свои воды на запад, в сторону Атлантики. Возвращаясь домой, купцы привозили с собой золото из Ирландии, янтарь с Балтики, олово из Британии и, разумеется, моржовую кость.

Когда Карфаген укрепил свое доминирующее положение на берегах Гибралтарского пролива, значение речных торговых путей через Галлию постоянно возрастало, до тех пор, пока, примерно ок. 400 г. до н э., Массилия не стала одним из крупнейших торговых центров во всем Средиземноморье.

Помимо своих богатств, город в устье Роны получил известность и благодаря своим философам и ученым, в числе которых был и Пифей. Будучи незаурядным математиком, он первым из греков заметил и доказал, что приливы зависят от фаз Луны, и первым предложил достаточно точный метод определения относительной широты.

Я представляю его себе человеком приятной наружности, полным (горожане Массилии, принадлежавшие к высшему классу, питались отменно), среднего роста и средних лет, темноглазым и решительным по натуре.

Надо полагать, Пифей обладал ненасытным любопытством. Всю жизнь он видел всевозможные экзотические суда из дальних краев, приплывавшие в его родной порт, и у него, видимо, не раз возникали вопросы о том, а каковы же эти загадочные северные страны и каковы нравы обитающих там людей. Купцы-заправилы Массилии, вероятно, разделяли подобный интерес, правда, из чисто практических соображений. И когда Пифей решил, что должен отправиться в гиперборейские страны и увидеть все собственными глазами, он без промедления получил и корабль, и команду спутников, и запас провизии для длительного плавания.