Лорд Галифакс: Святой Лис - Моргана Девлин Страница 15

Удручала Вуда и перспектива Всеобщих выборов, которые, так или иначе, должны были состояться, когда окончится война. Опасаясь того, что избиратели Рипона раз за разом отдавали ему все меньше голосов, хотя традиционно этот округ и был консервативен, он продумывал будущую кампанию: «Я действительно чувствую, и это было бы тактическим ходом, что должен предложить уйти в отставку. Хотя я ни на минуту не сомневаюсь, что ее примут, это поместит меня на правую сторону и напомнит избирателям о моей военной службе» ¹⁰⁸. Но мысли о том, чтобы погрузиться в водоворот предвыборной гонки, усугубляли его душевное состояние. Бросить всё, отказаться от политической карьеры было невозможно: лорд Чарльз не перенес бы такого удара.

К концу 1916 г. подразделение майора Вуда начали переформировывать и готовили к участию в настоящих боевых действиях. Но возможности героически проявить себя на передовой его лишили. В январе 1917 г. Вуда отозвали с фронта для работы в Национальной службе ¹⁰⁹. Сам он писал жене: «Ты, возможно, была удивлена (и потрясена), если заметила, что я упомянут в отправках в “Таймс” от 4 января. Небеса знают, зачем! Также отозван Джордж (Ллойд. – М. Д.), и для этого есть намного больше причин. Я не могу сдержать очень постыдные эмоции, чувствуя, что другие мои товарищи, которые заслуживают многого, не получают ничего. Однако это понравится избирателям, когда они об этом узнают!» ¹¹⁰

Действительно, к другим товарищам Эдварда Вуда судьба была менее благосклонна. Все его оксфордские друзья, которым не посчастливилось служить вдали от боевых действий, были убиты на фронте: «От всех нас война, когда она началась, потребовала службы, и забрала четыре жизни из нашей небольшой компании друзей: Луи Эджертон, Луди Эмори и Чарли Хелмсли были убиты на западном фронте, Чарльз Фишер в военно-морском сражении Ютландии. Пример, типичный для национального опыта жестокой потери, понесенной одним поколением» ¹¹¹. Людовик Эмори был самым близким из первых друзей Вуда, и после его гибели он написал вдове: «Я думаю, что никогда у меня не было друга, который был бы так дорог мне, как Луди, и никого, с кем я чувствовал бы такую близость» ¹¹².

Самому оставить военную службу ему было легко. После серой, унылой жизни во Франции новая должность сулила хотя бы какое– то разнообразие, а также позволяла поднять авторитет в Палате общин. Поэтому Эдвард Вуд с радостью вернулся с фронта. Вернулся, чтобы вести войну до победного конца ценой чужих жизней.

Вуд был убежден, что нужно продолжать воевать и никаких компромиссов быть не может. Его мысли о Германии были несдержанны, «почти мстительны» и заложили в нем ту основу неприятия любых нормальных отношений с немцами, которая найдет отражение спустя два десятилетия. «Те, кто наблюдал, насколько он полагался на божественную помощь в своей жизни, иногда были шокированы тем, что также он был способен и к безжалостным действиям. Ни один из его даже менее набожных коллег не был полон такой решимости бороться с врагом» ¹¹³. Тех же, кто не спешил записываться добровольцами в регулярную армию, он расценивал с неизменным презрением: «У меня нет абсолютно никакого сочувствия к человеку, отказывающемуся от военной службы» ¹¹⁴.

Мысль о том, что война только отнимает бесконечное количество жизней, особенно укрепилась в умах многих после кровопролитной и малозначительной победы Антанты в битвы при Сомме ¹¹⁵. Лорд Ленсдаун, министр без портфеля в правительстве Асквита, еще в конце 1916 г. составил меморандум. Выводы его были просты: Британия вряд ли проиграет войну, но затяжные боевые действия оборачиваются все новыми и новыми бессмысленными потерями.

Не найдя поддержки в Кабинете, позиции которого этот меморандум только усугубил, Ленсдаун вышел в отставку. Однако он не отказался от своей идеи, и через в год, в ноябре 1917 г., в «Дейли телеграф» опубликовал знаменитое «Письмо о мире». В этом письме он изложил те же тезисы, что и в меморандуме, и призывал скорее заключить перемирие, так как война уже исчерпала себя и не несет ничего, кроме бессмысленной череды смертей.

Это письмо только подогрело пацифистские настроения общества, которое, безусловно, устало от тягот войны. Работающие в госпиталях, на заводах, простые «люди с улицы» были измотаны. В стране уже давно начались перебои с продовольствием. Наплыв беженцев, ухудшение криминальной обстановки, огромная проблема алкоголизма (Ллойд Джордж говорил: «У нас два врага – немцы и пиво, и пиво, к сожалению, побеждает»), все эти факторы говорили в пользу скорейшего окончания боевых действий. Но только не для Эдварда Вуда.

Зная его как убежденного сторонника войны, к нему обратились с просьбой написать статью для «Таймс» в ответ на письмо Ленсдауна, но он отказался выступить против мира публично. Свое видение ситуации Вуд обрисовал в частном порядке: «Все зависит того, до какой степени страны извлекли урок, преподанный им в 1914 году. Основное различие состоит в том, что, если бы война закончилась теперь, Германия вряд ли бы многое вынесла в перспективе. <…> Ничто не имеет значения сейчас, кроме продолжения попыток отстоять наше право абсолютной победой» ¹¹⁶.

Работа Вуда в Национальной службе пришлась на голодную зиму 1917/1918 гг., когда даже зажиточные семьи вроде Чемберленов вынуждены были самостоятельно разводить кроликов для пропитания. Но Эдварда Вуда не заботили проблемы продовольствия, в его задачу, как и в задачу всей организации, входило обеспечение рабочих мест на заводах. Если введение всеобщей воинской повинности еще возможно было объяснить избирателям, то введение всеобщей трудовой повинности уже грозило бы настоящими неприятностями от голодного, измученного тяготами продолжительной войны народа.

Воинская повинность занимала Вуда больше. Его решительные настроения разделял и лорд Чарльз. Вдвоем отец и сын додумались до того, чтобы обеспечить введение повинности в Ирландии, для этого они планировали послать в Ольстер и Дублин короля Георга V, который бы уговорил и без того неспокойных ирландцев проливать кровь за англичан. Неожиданно они нашли одобрение этой идеи у премьер-министра Ллойд Джорджа. Задумывая увлечь этим правительство, Вуды посетили 10, Даунинг-стрит ¹¹⁷, но Ллойд Джордж раздумывал об ирландской командировке принца Уэльского, так как визит короля может быть принят неоднозначно. В итоге этой великой затее так и не удалось осуществиться.