Петербург: необыкновенные биографии. Город и его великие люди - Владимир Малышев Страница 15

Многие видели памятник Пржевальскому в Александровском саду Петербурга. Однако не многие знают, что он был не только выдающимся ученым и путешественником, но еще и профессиональным разведчиком, кадровым офицером русского Генерального штаба.

Во времена СССР о Пржевальском писали и говорили много. В 1952 году кинорежиссер Сергей Юткевич снял о нем художественную ленту. Разумеется, там великий путешественник был изображен в лучших традициях советской пропаганды: другом простых людей, борцом против угнетения крестьян, гуманистом и неутомимым разоблачителем козней британского империализма, который всячески мешал русским исследовать новые земли. И все это на фоне экзотической природы, караванов в горах, монгольских юрт и диких разбойников хунхузов. На самом же деле Пржевальский был не просто великим путешественником, а еще и важным агентом российской разведки, выполнявшим во время своих зарубежных экспедиций специальные миссии. Не случайно на всех фотографиях он изображен в военной форме.

Родился он в деревне Кимборово Смоленской губернии в семье отставного поручика Михаила Кузьмича Пржевальского. Семья принадлежала к шляхетскому роду, имевшему герб «Серебряные Лук и Стрела, повернутые вверх на Красном Поле», дарованный за воинские подвиги в сражении с русскими войсками при взятии Полоцка армией Стефана Батория. Мать будущего путешественника была женщина красивая, умная, характера твердого, и эти черты передались и характеру Николая Михайловича. Воспитание он получил самое спартанское. Детям в семье была предоставлена полная свобода: они гуляли одни в глухом лесу, мокли под проливным дождем, а зимой бегали босиком по снегу.

Его дядя не только обучил мальчика грамоте и французскому языку, но также приучал к стрельбе и часто водил с собой на охоту. Сначала Пржевальский стрелял из игрушечного ружья, потом из лука и, наконец, когда ему исполнилось 12 лет, получил в подарок настоящее ружье. Впоследствии он слыл блестящим стрелком. В юности его влекли военные подвиги. Гимназию он окончил в 1855 году, в самый разгар Севастопольской кампании, а потому страстно стремился попасть на войну. Покинув отчий дом, Пржевальский поступил вольноопределяющимся в Рязанский пехотный полк и вскоре был произведен в прапорщики. Но на войну не попал, а поступил в Академию Николаевского Генерального штаба, где учился отлично. По окончании академии отправился добровольцем в Польшу для участия в подавлении Польского восстания. Занимая впоследствии должность преподавателя истории и географии в Варшавском юнкерском училище, Пржевальский изучал историю путешествий и открытий, знакомился с зоологией и ботаникой, сам составил учебник географии.

Карты для независимости

Пржевальский всегда мечтал о путешествиях, но денег у него, родившегося в семье обедневшего помещика, не было. Однако он умело играл в карты. Выигранные деньги, а также гонорар за учебник географии помогли ему собрать средства для поездки в Сибирь. Явившись в Иркутск, Пржевальский получил первую командировку в Уссурийский край. Из-за собирания статистических материалов ему пришлось прожить в Николаевске на устье Амура целое лето 1868 года и участвовать в военных действиях против китайских разбойников. Немало времени отнимали метеорологические наблюдения. Весной 1868 года Пржевальский отправился на озеро Ханка с целью изучить его орнитологическую фауну и достиг в этом блестящих результатов. За усмирение разбойников был произведен в капитаны и переведен в Генеральный штаб. Проживая в глухом Николаевске, где заняться было совершенно нечем, снова увлекся карточной игрой. Фортуна благоприятствовала, и Пржевальский выиграл 12 000 рублей. «Теперь я могу назваться состоятельным человеком и могу быть независимым от службы», – с удовлетворением сказал он, бросил карточную колоду в Амур и больше никогда в жизни не играл.

В это время появились его первые сочинения: «Воспоминания охотника» и «Военно-статистическое обозрение Приамурского края», за которые он был избран действительным членом Императорского Русского географического общества.

Научная слава

Мировую славу ему принесли экспедиции по Центральной Азии, которых было пять. Пржевальский собрал богатейшие зоологические, минералогические и ботанические коллекции, написал ряд важнейших научных трудов. Дослужился до чина генерал-майора и был награжден множеством премий, орденов и медалей. Особенно трудным и опасным оказалось путешествие в Тибет. За три года он с небольшой группой казаков прошел 11 тысяч верст, пересек, казалось, недоступные горы и суровую пустыню Гоби.

Местное население относилось к путешественникам из России как к полубогам. Рассказывали, что они трехглазые, заговорены от пуль и могут вызывать бури и болезни. Разбойники-дунгане боялись и мгновенно исчезали при первом появлении русских. Слава о неустрашимости и храбрости Пржевальского гремела в Тибете. Местные жители считали его колдуном, непобедимым батыром и чувствовали себя около него в безопасности. Проводники, смертельно боявшиеся прежде дунган, теперь смело шли к Пржевальскому, вполне уверенные, что имеют дело с непростым человеком. Определив однажды при помощи барометра погоду, Пржевальский так поразил аборигенов, что тотчас же был произведен ими в святые. Огромные толпы жителей стекались к нему на поклон, а больные приходили за исцелением.

Не менее опасными были путешествия в Монголию и Китай. Китайцы считали русских шпионами, относились враждебно, не продавали съестных припасов. Приходилось также отстреливаться от разбойничьего племени еграев, беспощадно грабивших караваны. В столицу Тибета Лхасу русских вообще не пустили. За кулисами постоянно интриговали англичане, которым очень не нравились попытки России установить связи с народами Центральной Азии.

Труднейшими были условия его походов через горы и пустыни. Морозы осложняли охоту, бури, поднимающие тучи пыли и песку, были истинными бичами экспедиции, разреженный воздух затруднял дыхание. Из-за недостатка кислорода в горах у путников начиналось головокружение, одышка, сопровождаемые сильной рвотой. Спали на войлоке прямо на снегу, неделями не умывались, к изношенной обуви вместо подошв привязывали куски шкур животных.

Пересекая дикую пустыню Гоби, которую не проходил еще ни одни европеец, путешественники страдали от невыносимой жары и жажды. От жары сдохла любимая собака Пржевальского Фауст. Чуть не погибла и вся экспедиция. Проводник сбился с дороги, и путешественники долго плутали по раскаленной пустыне, не встречая ни одного колодца. «Еще бы один час, – и мы бы погибли», – писал в своем дневнике Пржевальский. Но, к счастью, вода наконец нашлась.

Вернувшись после изнурительных путешествий в Петербург, Пржевальский был встречен с триумфом. На него посыпались премии и награды. Петербургская дума избрала его почетным гражданином, ему была назначена громадная пенсия в 1800 рублей. Международную славу путешественнику принесла открытая им в степях Монголии дикая лошадь, названная Equus Prezevalskii.