Я, Легионер - Георги Лозев Страница 14

— Caporal, естя для вас мама и папа, здесь нет гражданки, ясно?

— Да, я вас понимаю — ответил я и повернулся к полякам и русским, говоря, что он наш шеф.

— Fuck! Toi you don’t understand, rien compris, — ирландец сердито накричал на меня, что я ничего не понял. — Вот легиона. Нет время на переводы. Ты подчиняться приказам и остальные идут за тобой. Now мы начинаем. Каждый раз ты должны отвечать «OUI, Caporal» или «NON, Caporal», но всегда «Caporal». Ясно это?

— Oui, Caporal, — ответил я.

— OK. Теперь, каждый, повторите!

— Oui, Caporal! — ответили хором все.

— Now, ты говорите французский, встан спереди. ОК. Оштальные — в две колонки. Go, go! — Ирландец начал встраивать нас, пока мы не оформили колонну. — Теперь ты интеликент, который француский говорить, у тебя одна минута, чтобы объяснить другим, что здесь, в Первом иностранный полк, всегда движется колонна. Яшно?

— Oui, Caporal, — снова ответил я и начал объяснять по-русски другим, которые кивали головами, что все поняли.

Мы вошли в здание, где ночевали кандидаты в легионеры, там один за другим снова сдали свою гражданскую одежду и принадлежности, получили только шорты и футболки. Единственное, что нам было позволено сохранить из гражданских вещей, были кроссовки. Конечно, этой привилегией пользовались только те, у кого на ногах были кроссовки. Тем, у кого не было, дали спортивные туфли военного образца. Мы переоделись, и нас повели на второй этаж, где нас распределили по спальным помещениям — в зависимости от свободных мест.

Так как мы были новичками, нам выпала честь вычистить все здание. Комнаты были пустыми, потому что кандидаты в легионеры не имели права входить туда днем. Я лишь вечером познакомился с соседями по комнате, когда все пришли после вечерней проверки. В моей комнате было два чеха, русский, афроамериканец и три француза. С этого момента моя роль лидера-переводчика кончилась.

В девять вечера потушили свет, и мы должны были быть в постели, потому что день легионеров начинается рано. Перед сном я услышал, как французы испуганно шептались, что этой ночью оканчивается дежурство ирландца, и он будет заменен другим капралом, еще более сумасшедшим и, вероятно, будет гнуть нас. Они называли нового капрала «Кинг-Конг» и говорили, что он чудовище для новичков и принуждает много кандидатов в легионеры вернуться к гражданке. Здесь, в Обани, я снова дал себе отчет, насколько мне был полезен французский язык. Благодаря ему я понимал, что происходило и говорилось вокруг меня. Таким образом, мне стало ясно, что большинство из ответственных за нас офицеров и капралов горячились, чтобы напугать нас и подвергнуть испытаниям наше мужество и желание стать легионерами.

Во время моей первой ночи в этом иностранном полку я проснулся от свиста и криков нового капрала. Я ничего не понял из его могучего рева, но у моих соседей по комнате уже был опыт, и они знали, что делать. Теперь я, в свою очередь не понимая, что происходит, последовал за ними бегом к лестнице.

Мы собрались во внутреннем дворе здания, где начали весьма хаотично формировать несколько колонн. Я уже стоял в колонне, но все еще слышал топот и крики Кинг-Конга, который будил соней пинками.

Наконец он появился перед нами с двумя парнями под мышками. Капрал был похож на великана, который нес двух ягнят. В следующую секунду он бросил свою ношу в грязь перед нами и закричал голосом, казалось, вышедшим из недр египетских пирамид: «Встаньте в строй, ленивые ублюдки».

Увидев эту сцену, я понял, почему ребята в моей комнате его называли Кинг-Конгом. Он был в самом деле огромным, но это было не единственным, что вызывало страх и панику. Я не принимал его всерьез, пока не встретил впервые его взгляд. Когда все мы построились и встали смирно, огромный капрал прошел перед нами, устремив свой суровый взгляд на каждого из нас. Кинг-Конг уставился на последнего из первого ряда, парень не удержался и повесил голову. Сию же минуту кандидат получил пощечину, а за ней пророкотало:

— Посмотри мне в глаза, придурок! — доброволец посмотрел снова в глаза огромного капрала, но на этот раз его тело задрожало. — Чо ищешь здесь, засранец малый? Почему ты хочешь служить? — спросил Конг.

— Чтобы изменить… Ах, изменить… ааа… — попробовал ответить парень, заикаясь.

— Что изменить, гражданское дерьмо?

— Преобразить, свою жизнь, mon caporal.

Хотя и дрожащим голосом, парень нашел в себе силы ответить и по-прежнему выдерживал свирепый взгляд гиганта. Кинг-Конг склонился над ним, и все мы ожидали, что в следующую секунду он его отдубасит, но ефрейтор заговорил спокойнее.

— Думаешь, что можешь преобразить свою жизнь здесь? Честно говоря, я в это не верю. Ты просто поменяешь трусы, а затем вернешься к своей тихой гражданке.

Конг наклонился и застыл лицом к лицу с парнем, затем прокричал:

— Понятно?

— Oui, аааа… Mon Caporal, — ответил, чуть не плача, парень, который был очень травмирован, и все его тело дрожало. Кинг-Конг, после того, как психологически раздавил парня, повернулся ко всем нам:

— Начнем с первого урока. Мой ранг Caporal-chef, но это не имеет ничего общего с офицерскими званиями. Я всего лишь младший сержант, и нет необходимости называть меня mon caporal-chef. Ваш ответ всегда должен быть кратким, и у вас одно единственное право, отвечать мне «Oui, Caporal-chef».

Тогда я понял, что кроме ефрейторского, в Легионе есть и другие звания. Я начал рассматривать погоны, которые были на квадрате, повешенном на его груди, и заметил, что в дополнение к двум зеленым полоскам, которые носили ефрейторы, была и третья окрашенная желтым. Через две секунды увидел, что туловище младшего сержанта двигалось ко мне.

— Чо ты смотришь? Я тот, который вас рассматривает, а не наоборот! Вы должны стоять смирно и смотреть прямо перед собой, и когда я прохожу, вы должны смотреть мне в глаза!

Как только он встал передо мной, я встретился с ним взглядом. В ту же секунду я понял, что это было не шоу. Его серо-голубые глаза смотрели на меня, как будто искали малейшее проявление слабости, которое заставило бы меня сдаться. Как будто он питался и мог насытиться этим страхом, который он искал.

Это был взгляд сумасшедшего. Он остановился передо мной, но я не опускал головы и даже пытался подражать ему, отвечая тем же взглядом. Адреналин поднимался, я чувствовал, что мое сердце бьется быстрее. Наконец он заговорил снова.

— Ты что-нибудь понял из того, что я сказал?

— Oui, Caporal-chef, — спокойно ответил я, будучи уверен в правильном ответе.

Но он наклонился надо мной, так же, как он сделал с другим парнем, и закричал:

— Здесь, в армии, не говорят тихо, как в школе! Здесь я хочу, чтобы ответ разразился громом, я хочу услышать силу вашего голоса! Это ясно?

Я ощутил, как этот огромный мужчина смотрел на меня свысока и чувствовал себя неловко, но выпятил грудь и, пристально глядя слегка бешеным взглядом в его серо-голубые глаза, закричал изо всех сил: