Изольда Извицкая. Родовое проклятие - Наталья Тендора Страница 14

Семья тогда жила в городе Кирове. Маме пришлось устроиться на военный завод. Дети остались на попечении малограмотной бабушки, которая всегда умела находить что-то веселое в многотрудной жизни. «Она была, как говорят, «смешнячка», — вспоминала позже Маргарита. — Неграмотная крестьянка, подорвавшая тяжелым трудом здоровье, она никогда не унывала, смешная была до безумия. Если приходила откуда-то, обязательно все подробно рассказывала с самыми смешными подробностями». Этот бабушкин комедийный талант и достался в наследство Маргарите. Девочке нравилось копировать взрослых, устраивать веселые розыгрыши, пародировать учителей. Поэтому неудивительно, что по окончании школы ей посоветовали идти в артистки, хотя знали, что в детстве Рита мечтала стать юристом. В то время семья жила в городе Бельцы. Оттуда Рита и приехала поступать во ВГИК.

В Москве она пробовала силы во все актерские ВУЗы — Щукинское и Щепкинское училища, Школу-студию МХАТ… Институт кинематографии был последним. Несмотря на полное отсутствие специальной подготовки, ей удалось от души насмешить комиссию, состоявшую из суровых педагогов. Криницына пела и танцевала, хотя не умела делать ни того, ни другого. И тут выяснилось, что ее зачислили не только во Всесоюзный институт кинематографии, но и в Щукинское училище, одно из лучших театральных училищ страны. Маргарита предпочла кино, хотя потом неоднократно об этом жалела. Вот как вспоминала Криницына свои студенческие годы: «Я жила в общежитии на Яузе, под Москвой. На занятия мы ездили электричкой. Правда, на первом курсе во ВГИКе еще не было своего общежития, поэтому нам снимали хаты в пригороде. В малюсенькой комнатке нас жило шесть девушек! Мебели — почти никакой. Железные кровати да тумбочки. Студенткам ВГИКа не разрешали краситься, только пудриться. Сколько натуральных красавиц училось в то время во ВГИКе: Алла Ларионова, Нина Гребешкова, Руфа Нифонтова… Из парней ошеломляющим обаянием выделялся Николай Рыбников. Когда в мастерской Герасимова и Макаровой на дипломном спектакле «Петр I» нехватило актеров, меня пригласили на роль боярыни Буйносовой. Герасимов обращался со студентами очень тактично. Они с Макаровой на всех репетициях сидели рядышком. Помню, она все говорила мужу низким, грудным голосом: «Сереженька, держи себя в спинке, я прошу». И Герасимов сразу вытягивался в струну. Коля Рыбников играл Петра. Он был балагур и весельчак. Жил в общежитии. Помню, мы часто встречались с ним на праздновании Нового года. Девчонки обычно приезжали к мальчишкам, и начиналось веселье! Ребята пили водочку, мы — портвейн «Три семерки», потом танцевали…»

Студенческая жизнь была бедной, но очень веселой. На четвертом курсе шустрая Маргарита ловко отбила жениха, бывшего фронтовика, талантливого украинского сценариста Евгения Оноприенка (написавшего сценарий фильма «В бой идут одни старики») у своей подружки Изольды Извицкой. Изольда была отходчивой, но Евгений, видимо, оказался не ее человеком. Маргарита и Евгений были просто созданы друг для друга и прожили долгую счастливую жизнь, теперь похоронены рядом. А тогда, после окончания учебы, их распределили на работу в разные города: Женю — в Кишинев (ученик Евгения Габриловича получил распределение на Молдавскую студию кинохроники главным редактором), Риту — в Москву.

Вот как вспоминала день своего бракосочетания Маргарита Васильевна: «Свадьбу справили в ресторане «Арагви», в зале на втором этаже. Всем курсом сбросились и пошли отмечать. Кстати, я-то мужа своего, Евгения, отбила у Изольды Извицкой. Правда, она на меня за это не обиделась. Потом на свадьбе была моей дружкой. Помню, подарок был всего один — духи «Сказка». Все остальное потратили на еду. Да и надеть-то мне было нечего. Платье из легкой кремовой шерсти мне подарила жена троюродного брата. Правда, еще когда я только приехала поступать во ВГИК. Она увидела меня в страшных драных полуботинках, с косичками, завернутыми в бублички, и только руками взмахнула. «На, — говорит, — хоть платье пристойное надень». Это платьице, сшитое колокольчиком, я и носила до последнего курса. В нем и на свадьбу пошла. Женя тоже неважно был одет. Помню, мы шли расписываться, я ждала его возле метро. И тут появляется он, в сером костюме, зеленой шляпе и широченном зеленом галстуке. Я аж присела, думаю: «Боже, кто это?» Вот так и началась наша совместная жизнь…»

Редкий комедийный талант Криницыной давал надежду на яркие перспективы. Рассказывают, что московские режиссеры имели списки актеров, которые могли играть «острохарактерные» роли. Фамилии мужчин занимали два листа, женщин — полстраницы: Фаина Раневская, Тамара Носова, Людмила Гурченко, Надежда Румянцева, Нонна Мордюкова, Нонна Копержинская… и Маргарита Криницына. Для актрисы такого уровня, безусловно, могли бы найтись роли и в картинах, которые тогда часто снимали на «Мосфильме» и на киностудии имени М. Горького… И для этого лучше было оставаться в кинематографической столице. Маргариту Криницыну брали в Театр-студию киноактера, устроили просмотр в Вахтанговский, приглашали в театр Моссовета. Самой же актрисе очень хотелось работать в «Современнике». Позже она не раз корила себя за то, что не подошла к Олегу Ефремову. В 1955-м Рита репетировала с ним сцену в комедии Бориса Барнета «Ляна» — молодые актеры играли пылких влюбленных.

«А я, после окончания в 1955 году, получила распределение в Московский театр киноактера, — вспоминала Маргарита Васильевна. — Вот такая была у нас семья на колесах, муж ко мне приезжал, переписывались. Потом он получил направление в Киев, а я сказала, что не поеду. Тут у меня в театре разворачивались интересные события: я репетировала с Гариным, и все-таки Москва. Но как-то Женя пригласил меня в Киев, показал город. «Ты читала Гоголя, вот этот Днепр, посмотри, какая роскошная река!» И я действительно как посмотрела с этой горы на такую красоту, замерла просто. Боже, какой красивый город! Кстати, переехать в Киев ему помогла знаменитая тогда актриса советского кино Изольда Извицкая, с которой мы были дружны еще со студенческих лет. Вот так все и произошло, я осталась, первые годы все рвалась в Москву, а потом уже и привыкла, и с 1959 года мы постоянно жили в Киеве. Муж мне говорил: «Не волнуйся, в Киеве откроется такой же Театр киноактера, будет работа». Но он открылся, кажется, лет через двадцать пять, открылся, поработали два года, и он, как говорит моя дочь, «щез»…»

Так закончились нескольких лет переписки и редких встреч. Она переехала в Киев, в который тоже влюбилась, и осталась в нем жить навсегда. К моменту переезда в Киев за спиной Маргариты уже были роли в кино. Она снялась в «Добром утре» (1955) с Львом Дуровым, тогда еще студентом. Пробовалась на главную роль в фильме Василия Ордынского «Секрет красоты», но не получила ее: не пришла на репетицию, потому что о ней не знала — ей не успели сообщить. Была снята с роли и стала считать себя невезучей. Несколько раз Риту в картины рекомендовал сам Пырьев. Оказывается, он был на ее дипломном спектакле, после чего сказал: «Немедленно пробовать ее на Дездемону!» А Криницына считала себя страшненькой и долго бегала по ВГИКу и кричала: «Ну какая я Дездемона? Посмотрите на меня!» Вот позже Коробочку из «Мертвых душ» сыграла отлично. Вообще с семнадцати лет старушки были ее коньком.

Потом режиссер Чулюкин, знавший ее со ВГИКа, хотел снять Маргариту в своей картине «Девчата», в роли Нади, которая потом досталась Инне Макаровой. Но Госкино «запороло» эту идею — Криницына тогда уже работала в Киеве, а в Москве старались брать актрис из Театра киноактера. Чулюкин сам тогда позвонил Маргарите, чтобы извиниться: «Риточка, я очень бился за тебя. Но ничего не получилось…»