Моя жизнь с Чаплином. Интимные воспоминания - Лита Грей Чаплин Страница 13

Очень тепло приветствовал меня Генри Бергман. Это был закадычный друг Чарли, всегда оптимистичный и неунывающий человек, который выполнял поручения, присутствовал на рабочих совещаниях и выступал в роли придворного шута.

«Привет, красавица, а Чарли знает, что ты здесь?» — спросил он. Я ответила, что сомневаюсь. «Хорошо, никуда не уходи, — сказал он. — Чарли подойдет к тебе. У него дел по горло, но он не упустит возможности полюбоваться хорошенькой мордашкой».

Генри был прав. Через несколько минут я заметила, как он ведет Чаплина под руку (Генри Бергман был одним из немногих чаплинских сотрудников, кто был в контакте с боссом), говоря что-то, чего я не могла слышать, и указывая в направлении меня.

М-р Чаплин посмотрел в нашу сторону и нахмурился. Я застыла: это могло означать только то, что он сразу же узнал меня, вспомнил историю с вечеринкой Мэй Коллинз несколько лет назад и сейчас прогонит меня.

Вместо этого, все еще хмурясь, он кивнул. Потом он отвернулся, чтобы обсудить что-то с плотником, но через полминуты посмотрел на меня опять. В течение следующего часа он снова и снова бросал взгляды в мою сторону. Потом я увидела, как он беседует с Чаком Рейснером, и заметила, что он смотрит на меня более пристально, чем прежде. Казалось, в его взгляде сквозил вопрос, связанный со словами Чака о цели моего визита.

Я застыла от напряжения.

Вскоре он подошел к нам. Мерна остолбенела. Я боялась, что меня сейчас вырвет.

Он взял мою руку с приветливой улыбкой.

— Да-да, в самом деле, — произнес он. — Это моя девочка из «Возраста невинности». Боже мой, какой юной леди ты стала… Дай-ка мне посмотреть на тебя.

Я стояла, а мои ладони по-прежнему были в его руках.

— Прелесть, прелесть! Где ты скрывалась все это время?

— Я ходила в школу, — ответила я нерешительно и вспомнила, что нужно представить Мерну, находившуюся в шоковом состоянии.

Проигнорировав ее и восхищенно глядя на меня, он явно не просто отдавал дань вежливости. Он был действительно рад видеть меня, и когда он поворачивал меня, в очередной раз повторяя, как же я выросла, я почти слышала, как в голове у него прокручиваются мысли.

Близился конец рабочего дня, и большинство сотрудников компании собирались расходиться по домам, но м-р Чаплин настойчиво предложил мне показать декорацию домишки, над которой он мучился вместе со своей командой. Мерна пошла с нами. Он провел нас «внутрь» постройки, состоящей из трех стен, и указал сквозь одно из окон на систему шарниров: «У нас здесь очень интересные технические проблемы, и я думаю, мы почти решили их», — сказал он. Он объяснил, что на декорациях, изображающих Аляску, лачуга должна выглядеть так, словно она еле держится на краю обрыва, и он хочет вызвать у зрителя чувство, что хибара с ним вместе вот-вот сорвется в бездну. Он не пожалел времени, объясняя техническую проблему, и было ясно, что ее решение очень его воодушевляло.

Было очевидно и то, что, разговаривая со мной и отвечая на мои вопросы, он попутно изучал меня. Провожая нас по пассажу студии, он сказал:

— Чак Рейснер сообщил мне, что ты хочешь попробоваться на роль девушки из танцзала.

Я покраснела.

— Ну, мне казалось в тот момент, что это неплохая идея, — призналась я нерешительно. — Я прошла курс обучения актерскому мастерству и думала — ах — но это было ужасно с моей стороны приходить и…

— Ну, хватит, я очень рад, что ты этот сделала. Завтра утром, нет, завтра воскресенье, в понедельник утром приходи сюда и спроси м-ра Ривза. Он со всем разберется и сделает пробу. Мы просмотрели десятки других претенденток на эту роль и можем попробовать еще десятки. Кто знает? Может быть, ты подойдешь.

Похлопав меня по плечу, он сказал оживленно:

— Теперь я должен идти. Ты найдешь дорогу обратно?

Не дожидаясь ответа и по-прежнему игнорируя Мерну, он целеустремленно зашагал назад.

На секунду повисла благоговейная тишина, такая, за которой следует буря. «Я умираю, — задыхаясь, лепетала искушенная Мерна. — Я просто умираю».

Я и сама чуть не умирала, представляя себе, как обрушу эту новость на маму. Я отправилась на студию, ничего не сказав ей. Если бы ничего не произошло, я могла вообще не говорить ей, где мы были с Мерной. Но теперь ей следовало знать, что я видела Чарли Чаплина. Будет кинопроба или нет, я боялась, что она придет в ярость.

Она действительно возмутилась, но ненадолго. Если предложение искреннее — а она определенно намеревалась разобраться в этом — тогда, если смотреть на вещи трезво, эта возможность слишком хороша, чтобы пройти мимо. Кроме того, хотя она не могла полностью простить его за то, что он приглашал меня на вечеринку по секрету от нее, она была уверена в то время, что великий м-р Чаплин никогда не станет совращать такую юную девушку. «Я знаю, что Милдред Харрис была очень молода, — говорила она. — Но все знают, что даже в этом возрасте она была падшей женщиной». Более того, мама читала о нынешних дамах Чаплина Клер Виндзор, Клер Шеридан и других. И наиболее вероятными слухами казались разговоры вокруг его предстоящей женитьбе на знаменитой актрисе Поле Негри. Маму, казалось, устраивало то, что м-р Чаплин был слишком занят своими любовными делами, чтобы положить глаз еще на кого-то.

Итак, я прошла пробу.

Мне сказали, что м-р Чаплин, прокручивал пленку снова и снова и с каждым разом все больше воодушевлялся. Еще мне сказали, что Ролли Тотеро был не слишком доволен тем, как я выгляжу на экране, и что сотрудник по рекламе Джим Тулли, категорически не одобрял, как я смотрюсь и двигаюсь, и пытался умерить растущий энтузиазм босса.

М-р Чаплин послушал критику и — позвал управляющего, Элфа Ривза, подготовить контракт.

Маму и меня пригласили на студию, и м-р Чаплин с лучезарной улыбкой встретил нас с контрактом в руке. Он был вежлив, если не сказать очень радушен, с мамой, но всякий раз, когда оборачивался посмотреть на меня, было совершенной очевидно, что он не сожалеет о своем решении. Рыжеволосый Джим Тулли, бывший бродяга, который написал книгу о своих скитаниях «Нищие жизни» (Beggars of Life), предложил снять несколько кадров, как мы подписываем контракт. М-р Чаплин, относившийся к публичности как к неизбежному злу, согласился. Он придумал для меня новое имя. Теперь я стала по его совету Литой Грей.

После того, как формальности были завершены, он потер руки и воскликнул: «Ну, а теперь нам всем предстоит засучить рукава!» Он сообщил нам, что с этого момента нельзя терять ни секунды. Через неделю, которая потребовалась для завершения сооружения декораций интерьера мы отправились в Тракки, Калифорния, для съемок на местности; Тракки было идеальным местом, поскольку там было предостаточно снега, даже в начале лета, а снег должен был стать неотъемлемой частью «Золотой лихорадки».

Хотя, казалось, не было особой причины брать меня в это путешествие, где предстояло снимать только местность, предполагалось, что я поеду с остальными сотрудниками компании, которых, возможно, тоже не обязательно было брать. Чарли Чаплин был совершенно необычным кинематографистом. После того, как у него появлялась основная идея картины, он во многом импровизировал, поняв по опыту, что спонтанные мысли иногда дают лучшие результаты. Он понятия не имел заранее, что может случиться с ним в Тракки, и зачем я могу ему там понадобиться.