Полвека в океане. История рыбных промыслов Дальнего Востока в рассказах, очерках, репортажах - Борис Мисюк Страница 13

«Чрезмерный вылов рыбы – практика рыболовства, не обеспечивающая устойчивого состояния рыбных популяций и влекущая за собой истощение рыбных ресурсов. За 10 лет 1999–2009 ежегодный вылов КНР (1 место в мире) составил от 40 до 60 млн. тонн, Россия (10 место) – по убывающей: от 4 до 3,5 млн. т» (Википедия)…

Господи, молюсь я, прости нас всех, жадин-ЕВП ^[2]!..

Да как же, думаю, им – Китаю, Индонезии, Индии (3 первых места по вылову) – не хватает нашего Николая Петровича!..

10.12.80, ср. Перевалили 61 параллель, завтра должны быть в районе лова, у мыса Наварин. Рыбачим недалеко ото льдов и рядом с американской 200-мильной зоной, в р-не 180 меридиана. Вчера разбили «самолёт» Furuno (прибор контроля работы трала) о льдину при выборке трала. 8–10 т рыбы за траление. У других – по 20 т. Пристрелка: в экипаже молодёжь. От болтанки питьевая вода в системе – как чай. День в кружке отстоялась – миллиметровый слой жирной ржавчины на дне. И такую воду им, беднягам, пить 175 суток, почти полгода! Так велит колдоговор, сочинённый береговыми «мудрецами».

Заброшенность для БАМРовцев (БАМР – База активного морского рыболовства) – норма, вот что я понял. Из Находки выходит ТХС «Невер», спрашивают на переговорах у начальника экспедиции: есть у вас заявки на овощи, ёлки? Из 7 БМРТ заявили только 2, ну и «Невера» этого переадресовали в др. экспедицию.

11.12.80, чет. Восход – около 9 утра, а темно до пол 10-го, в 16 тоже уже темно. Смотрел, как выбирают трал с 10 т минтая. Мороз 5–7º, но с ветром 20-градусным кажется. Ночь, вспухает море в кормовом слипе, норовит слизнуть неосторожного… Действительно жутковатая картина: кусок мокрой палубы, обрывающейся слипом в море, и кусок этого моря, вырванный из мрака слабыми прожекторами кормовой арочной мачты. Он, кусок этот, в неск. метрах от кормы пропадающий в мистической жути невидимого ледяного моря, стремительно набухает, подымаясь от винта до палубы, и лижет скользкие от чешуи и слизи доски её, а матросы траловой команды буднично-привычно ходят с борта на борт, перешагивая через звенящие от натуги стальные ваера, над самым слипом-обрывом… Да, в сравнении с южнокурильцами, где сейчас +10–15º, они – герои.

6.05.83, пят. На вечерний чай – жареная рыба. Люблю. Ем и спрашиваю: треска? Нет, отвечают, минтай, в муке просто зажарили. Сразу вспоминаю «Десну», бочки с кормовым фаршем из минтая, дерьмообразной вязкой жижей (японцы из дерьма конфеты делают, мы – наоборот). Предрассудок. Минтай – тресковая порода, все его давно в разных видах харчат. Соскучился по рыбе и ем с удовольствием.

11.05.83, ср. Живу на супер-траулере «Новосокольники» вот уже 12 дней, брате и таком же точно, как «Новомальтинск», браконьере. Координаты в судовом журнале они пишут другие – миль на 50–60 южнее, где промысел разрешён, но там нет минтая. По свидетельству капитанов, начальство и в Приморрыбпроме, и в БАМРе, прекрасно об этом знает и «делает вид». Притом, всегда, как только «горит» месячный, квартальный или, не дай Бог, годовой план, на флот летят рдо: давай-давай! Нажмите, ребята, выручайте, надо!.. А попробуй об этом скажи-напиши! А всё равно попробую – как до материка доберусь.

24.05.83, вт. По-прежнему на «Новосокольниках», там же, в запретном р-не, то же – браконьерство. Начальство БАМРа запрашивает промобстановку «спецсвязью», и капитан даёт криптограммой: южнее 44º 25΄ рыбы нет, на больших глубинах (400 м и более) – тоже, а в запрещённом районе – хорошая обстановка, но постоянно боимся судов Сахалинрыбвода, штрафующих на первый раз – 100 р, потом – 300, 500, 800, а особо злостных – на всю сумму сразу, 1700 р… Но, как сказал мне капитан, и это окупается с лихвой, поэтому начальство по приходу в порт возмещает оштрафованному капитану убытки в виде мат. помощи от профсоюза, премий и пр… Ну а колхозных судах в таких случаях скидываются всей командой.

Вчера интереснейшую сцену из корсаро-браконьерской жизни наблюдал. В район работы трёх супер-траулеров подошёл сторожевик пограничный (позывной «Вельбот»). Рыбаки давно его тут знают и не боятся, даже японцы. И вдруг оказывается, что на его борту притаился инспектор Сахалинрыбвода. «Вельбот» спустил шлюпку, и инспектор пошёл на РТМС «Новобобруйск», а «Новоасбест» и мы тем временем под покровом тумана (как в детективном фильме!) стали по-быстрому мотать удочки – выбирать тралы, что я и услышал, сидя в каюте – натужный скрип супер-троса гини. Когда я поднялся на мостик, гонка была в разгаре – мы с Охотоморской стороны влетали в пролив Фриза, распоров ножом часть трала, чтоб избавиться от рыбы, а буквально в кабельтове от нашей кормы гнал форштевнем пенный бурун выкрашенный темно-шаровой краской «Вельбот». Он кричал нас на 16-м, международном, канале «Рейда», стрелял красными ракетами, семафорил прожекторами, а мы выжимали из двигателя всё, чего уже и жать нельзя – шли 13 узлов. Он как будто стал приближаться, и капитан заметался: – Быстрей убирайте с палубы рыбу и трал, быстрей, мать вашу!.. Потом побежал, надел парадную форму, побрился. Заволновался и нач. промрайона Борис Григорьевич Богаевский, который вместе с замом и помом на днях перебрался ко мне. Прихватят на браконьерстве пароход вместе со штабом промрайона – вот «коза» будет! Больше часа шла погоня. Вырвались из пролива в океан, и навстречу пошла крупная зыбь. Это и спасло «Новосокольники»: сторожевик небольшой, его, видно, здорово бить стало по скулам, и он, так и не узрев нашего имени и бортового номера, затёртого кранцами на швартовках, развернулся и ушёл. А по «Т. океану» как раз в эти минуты звучал мой репортаж о славном экипаже РТМС «Новосокольники» и его доблестном капитане.

Последний день весны! Море ласковое, нейлоновое, небо в высоких, насквозь просвеченных солнцем облачках, на горизонте – молочно-голубой профиль гористого берега. Это Шикотан, к которому загнал нас «Вельбот» и где почти нет минтая.