Фицджеральд - Александр Ливергант Страница 13

Сам Уилсон, как мы убедились, критиковать горазд, при этом критики в свой адрес, особенно от тех, с кем он не особенно считается, на дух не переносит. Когда Фицджеральд однажды посоветовал ему написать роман самому вместо того, чтобы «попусту тратить время на редактирование других», Уилсон — его, должно быть, задело слово «попусту» — довольно резко Скотта осадил. «За меня не беспокойся, — замечает он в ответном письме, — романов я не пишу, зато пишу много чего другого и кое-что печатаю. Полагаю, твое письмо — неуместный образчик твоих нынешних литературных упражнений». Чувствуется раздраженная интонация учителя, который недоволен способным, но не вполне оправдавшим его надежды учеником, который вдобавок слишком много на себя берет, и Фицджеральд и в молодые годы, и позже постоянно словно бы перед Уилсоном оправдывается. Он всегда считал, что обязан Уилсону, человеку с образованием, опытом и вкусом. Правда, когда Скотт, уже известный писатель, однажды поделился этим соображением с мэтром, тот отказался воспринимать его слова всерьез: «В нашем солидном возрасте мы с тобой могли бы обойтись без студенческих славословий». Письма Скотта своему литературному гуру — это почти всегда либо желание извиниться за то, что живет «не так», либо «отчет о проделанной работе», либо благодарность, либо похвалы, либо обращение за советом, либо доверительный рассказ о проблемах в личной жизни.

«Я в муках произвожу на свет новый роман. Какое бы ты выбрал название?.. Попробовал было жениться, а потом — спиться, но не удалось ни то ни другое, и вот вернулся в литературу» (Сент-Пол, 15 августа 1919 года).

«Мой католицизм — стыдно сказать — сейчас не больше, чем воспоминание. Хотя нет, больше… Но все равно в церковь я не хожу…» (там же).

«Стоит ли говорить, что я в жизни ничего не читал с таким бурным восторгом, как твою статью? Это самая толковая и умная вещь из всех написанных обо мне и моих книгах… Признаю каждое критическое замечание и невероятно польщен тонкой похвалой… Статья очень хорошая, настоящий беспристрастный анализ, и я очень благодарен тебе за то, что ты с таким интересом следишь за моей работой…» (Сент-Пол, январь 1922 года).

«Заключаю, что ты основательно проштудировал „Соблазнительниц“ ^[37], и благодарю тебя за столь тяжкий труд» (там же).

«Я от статьи в восторге и постараюсь отплатить какой-нибудь любезностью, хотя вряд ли ты доверишь мне, горькому пьянице, рецензировать „Венок гробовщика“» ^[38](там же).

«Мне стыдно заставлять тебя вырезать из статьи солдата и алкоголизм… Рад, что тебе понравился эпиграф к роману» (там же).

Вот что значит «юношеский пыл». Если «производит» новый роман — то в муках. Если восторг — то бурный. Если проштудировал — то обстоятельно. Вместо «я доволен статьей» — «я от статьи в восторге». Если польщен — то «невероятно». Статья Уилсона о Фицджеральде — не просто толковая, а «самая толковая и умная». О том же, что она не только толковая и умная, но и крайне резкая, Фицджеральд умалчивает.

Уилсон же в своих оценках и эмоциях куда сдержаннее, Фицджеральда он старается судить объективно, видит в его книгах и плюсы, но — куда чаще — минусы. Статья 1926 года «Посланец из Грейт-Нек», написанная Уилсоном в форме вымышленного диалога между Фицджеральдом и именитым американским критиком Ван Вик Бруксом ^[39], представляет собой своеобразный гербарий из достоинств и недостатков автора «Великого Гэтсби». Вот как выглядит «литературная диалектика» Фицджеральда, по Уилсону.

Фицджеральд пишет от лица нового поколения американских писателей, он «открыл Америке глаза на ее молодежь». Он — романтик, и он, и его герои подчинены иррациональному порыву. Прагматике, практической сметке он предпочитает эмоцию, непосредственное, интуитивное постижение мира. Умению мыслить — способность чувствовать; мизантропии Ван Вик Брукса — творческую энергию и энтузиазм. И в то же время — довольно прозрачно намекает автор статьи — живет «посланец из Грейт-Нек» неправильно. Ради денег, сладкой жизни («Как я люблю все яркое и дорогое!») вынужден «писать всякую чушь». «Обременяет себя непомерными расходами» и в результате растрачивает попусту свое дарование. Идет на поводу у неразборчивого читателя и пишет второсортные книги, которые «не поднимаются выше уровня журналистики» ^[40]. В «Посланце из Грейт-Нек» этика доминирует над эстетикой: критика Уилсона нравоучительна, дидактична, даже требовательна: делай, как я.

Но мы, боюсь, сильно забежали вперед. Говорим о Фицджеральде как о сложившемся писателе. А ведь он пока лишь автор нескольких вполне еще ученических рассказов и пьес да стишков к опереттам в постановке любительского студенческого театрального кружка. И пока он еще в Принстоне. Но студентом ему быть недолго: на его счастье, летом 1917 года Соединенные Штаты «наконец-то» вступают в европейскую войну. Труба зовет!