Лев Яшин - Владимир Галедин Страница 13

Но, думается, имелась и другая причина. Мудрый тренер давал ребятам и конкретно энергичному, страстному Яшину выговориться, почувствовать себя участниками огромного совместного дела. В конце концов, он им всё про себя объяснил, когда в жуткий тропический ливень на первом же сборе в Гаграх не отменил тренировку, а, наоборот, возглавил запланированный кросс, хотя тот же Яшин, увидев бушующую за окном стихию, вновь залез было под одеяло.

После вылета за призовую черту в 1953-м «Динамо» было обязано в новом сезоне взять первенство. И сложившийся мобильный честолюбивый коллектив истово работал над трудной задачей.

Справедливости ради надо признать, что не один Лев имел право на критику. Если кто-либо считал, что вратарь сыграл плохо, ему говорили это в глаза. Футболисты по собственному желанию (тренеры не вмешивались) выпускали стенную газету «Штрафной удар», название которой красноречиво и без комментариев. И если любой из них, по общему мнению, не отдал всего себя для победы, товарищи клеймили такого персонажа остро и нелицеприятно.

Разумеется, одной только здоровой атмосферой, сплоченностью, настроем в чемпионате Союза добиться победы нельзя. Надобно и умение играть в футбол. И с этим, безусловно, главным компонентом у динамовцев в 1954-м всё обстояло нормально. «Состав у нас, — вспоминал М. И. Якушин, — в конце концов подобрался ровный. Игроки были все хорошего уровня, и ансамбль сложился неплохой». Ну и «подобрал», и «сложил» состав, естественно, Михаил Иосифович с помощью второго тренера В. К. Блинкова. Про роль Е. В. Фокина мы уже знаем.

В защите закрепились пока только два «К»: Борис Кузнецов слева и Константин Крижевский в центре. Игравшего же справа Анатолия Родионова через два года сменит третий «К», Владимир Кесарев. Два хавбека по тогдашней схеме «дубль-вэ»: Владимир Савдунин (правый) и Евгений Байков (левый). Атаке очень пригодился бакинец Алекпер Мамедов — центр нападения. Провел он, правда, 15 матчей из 24, а особенно раскрывшийся в чемпионском сезоне Владимир Ильин — все. При одиннадцати голах против пяти Алекпера. Кроме них в атаке выходили Геннадий Бондаренко (21 игра, 8 мячей), еще не вернувшийся в «Спартак» Сергей Сальников плюс крайние нападающие Владимир Шабров и Владимир Рыжкин. Еще успел четыре раза выйти на поле закончивший в тот год карьеру Константин Бесков.

Все эти мастера достойно провели сезон и заслужили «золото». И всё же положа руку на сердце кого из них помнит сегодняшний любитель футбола? Бескова, который по понятным причинам не успел помочь, Сальникова и, пожалуй, некоторые еще Крижевского с Борисом Кузнецовым. Всё.

Яшина назовет всякий.

И Якушин, написав про «неплохой ансамбль» «игроков хорошего уровня» (что, безусловно, справедливо!), дальше будет говорить о футболисте, заметно выделявшемся среди всех. Льве Яшине.

* * *

Сезон 1954 года он провел потрясающе. Пора уж перейти к обещанным реляциям о его победах.

4 апреля, игра с киевлянами: «Следует сильный удар, но Яшин в броске успевает парировать мяч». 13 апреля, матч с «Трудовыми резервами» из Ленинграда: «…Но расчетливо выбравший позицию вратарь Яшин спас свою команду от гола». 1 мая — великое дерби 50-х со «Спартаком»: «Татушин остался один против пустых ворот. Но вратарь динамовцев успел помешать нападающему точно пробить по воротам». 13 мая на очереди земляки-железнодорожники: «На седьмой минуте Малов сильно и точно бьет в нижний угол ворот. Однако Яшин в отменном броске берет, казалось бы, безнадежный мяч». И 15 мая в не слишком зрелищном, по мнению очевидцев (тогда нулевые ничьи не жаловали), поединке с армейцами он находит возможность отличиться: «Так, Яшин на 28-й минуте в блестящем броске забрал мяч после удара Фомина… За минуту до конца встречи вратарь „Динамо“ вновь спас свою команду, отразив труднейший мяч, пробитый Коршуновым».

Во всех этих случаях речь идет о спасениях («сейвах»), определивших результат. Причем в отчетах отражены совсем невозможные подвиги — всё, что вратарь, как считают знатоки, брать обязан, в качестве темы для похвалы не рассматривается. Что до ошибок, то мы, помнится, наскребли их три. И, между прочим, в упомянутой июньской игре с «Жирондой», помимо той нерезультативной неточности, было и спасение: «Гирдьен пытается забить гол, Яшин в акробатическом прыжке снимает мяч у него с головы». Воспоминание о московской встрече с французами позволяет плавно перейти к международной тематике.

Еще в июле 1954 года динамовцы трижды сыграли в Австрии, а затем, осенью, поехали с ответным визитом во Францию («жирондистов», для справки, опять немилосердно разгромили, теперь — 3:0), откуда отправились в Швейцарию, где также показали себя с лучшей стороны.

«Заграница» увидела Яшина в работе. И вот впечатления: «Вратарь Яшин не допустил ни одной ошибки». Это венская «Ди Прессе» после встречи с «Аустрией». А теперь репортаж из Франции (Яшин в Лилле против сборной города 28 октября): «На трибунах неоднократно раздаются дружные аплодисменты после уверенных стремительных выходов из ворот и акробатических бросков за мячом». И, наконец, отклики на поединок со сборной клубов «Реймс» и «Рэсинг» (фактически национальной командой страны) 13 ноября: «Смелыми выходами он ликвидирует опасные моменты в своей штрафной площадке». А в конце «отбивает неотразимые, казалось бы, мячи».

Да, сколько их будет, зарубежных восторгов. Там-то его, как видите, сразу и безоговорочно приняли. Хлопают, восхищаются. А не свистят и не оскорбляют. И писать о Яшине стали раньше и больше «за бугром», чем у нас.

Как бы то ни было, в 1954 году Лев Яшин сделал гигантский скачок в профессиональном плане. И вправду — «львиный». А приглашение в сборную СССР стало наградой за превосходные выступления в составе московского «Динамо».

Главную команду страны в 1954-м, по существу, возрождали. Неудачное, по мнению Сталина, выступление футболистов на первой для Советского Союза Олимпиаде 1952 года привело к расформированию официальным указом ЦДКА и тихому убийству национальной сборной: после поражения в драматичной четвертьфинальной переигровке от югославов она уж около двух лет не собиралась и, естественно, не выступала. Но вот, не без труда пережив безвременную кончину вождя, спортивные руководители порешили, что сборной всё же — «быть». И запланировали поединки с добротной шведской командой и великой сборной Венгрии — несомненно, сильнейшей в те годы. Для спаррингов привлекли болгар и поляков. В целях конспирации наши решили назваться сборной Москвы.

Всего вышло по два матча с национальной командой Болгарии и сборной Варшавы: друзья по соцлагерю тоже (как бы чего не вышло) шифровались. Яшин защищал ворота во всех четырех встречах. Причем в официальный реестр нашей национальной команды они, по понятным причинам, не занесены: Москва — столица, но не вся страна. Тем не менее вратарь-дебютант к политическим художествам отношения не имеет. И мог бы, бесспорно, сожалеть о том, что те игры не пошли в зачет его будущих многолетних выступлений за сборную Союза. Да и претензий к Яшину лично не было, пусть и пропустил он пять голов в четырех матчах: три влетело от поляков, два — от болгар. С которыми отыграл наиболее удачно оба раза, а один из мячей ему забили с одиннадцатиметрового.