Мэрилин Монро. Психоанализ ослепительной блондинки - Алма Х. Бонд Страница 13

— Кто вам сообщил о ее существовании?

— Моя мать в один из моментов прояснения ее разума попросила тетю Грейс рассказать мне о ней. Глэдис не позволяла ей сделать это раньше, потому что считала, что я не готова к подобному известию. Кто не хотел бы узнать, что у него есть сестра? Если вам нужны еще доказательства того, что моя мать была безумна, пожалуйста!

— Расскажите мне о Бернис. Она играет важную роль в вашей жизни?

— О да! Вы не можете себе представить, как я была потрясена новостью, что у меня есть живые родственники, и теперь я не одинокий ребенок-сирота. Я полюбила ее раньше, чем мы встретились, и она так же хорошо относится ко мне. Я считала ее своим лучшим другом с тех пор, как впервые услышала о ней. Когда тетя Грейс все мне рассказала, мы с Бернис начали переписываться. До нашей встречи мы обменивались фотографиями и письмами, рассказывая друг другу все, что с нами произошло за минувшие годы. Она жила в штате Кентукки, и у двенадцатилетней сироты из детского дома не было никакой возможности достать деньги, чтобы оплатить ей поездку. Я днями напролет мечтала о том, как бы мы встретились и бросились в объятия друг другу. Именно так все и произошло позднее. Это один из немногих случаев в моей жизни, когда реальность оказалась даже лучше фантазии.

День нашей встречи в 1944 году стал одним из самых волнительных в моей жизни. Джим, я имею в виду Джима Доерти, за которого я вышла замуж в 1942 году, был на дежурстве на торговом судне в море. Мне было одиноко, и я решила спустить все деньги, выделенные мне на хозяйство, на поездку в Детройт, куда моя старшая сестра переехала в надежде улучшить свое финансовое положение.

Мне было восемнадцать лет, и я до дрожи волновалась перед встречей после столь долгого ожидания, как если бы мне предстояло свидание с новым любовником. Я ужасно боялась, что мы не узнаем друг друга или что никто не встретит меня на станции и я буду вынуждена развернуться и ни с чем вернуться домой. Я стояла в нетерпении у двери за полтора часа до прибытия поезда на станцию. Ждет ли меня Бернис или мне придется уехать обратно на следующем поезде? Не раз в своей жизни мне приходилось чувствовать себя отвергнутой.

Хотела ли я увидеть ее? В этом не было никаких сомнений. В моем положении я не могла себе позволить быть разборчивой и считала, что любая сестра лучше, чем никакой. Каково это иметь старшую сестру? Она будет вести себя как мама или мы будем общаться как ровесницы? Станет ли она мной командовать? В конце концов, ей было двадцать пять лет, и она могла рассматривать неожиданное появление в своей жизни младшей сестры как досадное недоразумение.

Мы с ней действительно похожи, как на наших фотографиях? Она красивее меня? Мне было бы это неприятно. Но с другой стороны, я не хотела бы быть привлекательнее, чем она. Потому что тогда она будет завидовать и возненавидит меня, как некоторые девчонки в школе. Мы столько лет даже не подозревали о существовании друг друга. Сможем ли мы теперь стать настоящими сестрами? Все эти вопросы и множество других мелькали у меня в голове, пока поезд подползал к станции.

Но мне не о чем было беспокоиться. Я вышла из поезда, и прежде чем я успела осмотреться, красивая молодая женщина бросилась ко мне и заключила в свои объятия. Мы стояли, прижавшись друг к другу, пока не промокли от слез.

Когда мы пришли домой, то просто сидели, глядя друг на друга, как двое влюбленных. Затем мы встали перед зеркалом, бок о бок, изучая и сравнивая наши лица. Ее волосы очень похожи на мои, хотя немного темнее даже моего натурального цвета. Завитки на наших лбах растут в форме одинаковых треугольных выступов. В ответ на один из моих вопросов, увидев, что мы были в равной степени привлекательны, я вздохнула с облегчением. У нас обеих большие, одной и той же формы рты и очень белые передние зубы, которые некоторым людям могут показаться слегка выдающимися вперед, хотя мне позднее исправили прикус на студии.

Она обернулась с гримасой, обнажавшей зубы, и спросила:

— Вам не кажется, что они по-прежнему торчат вперед, доктор?

Я покачала головой.

— Нет, — ответила я, — это самые совершенные зубы, которые я когда-либо видела.

Она успокоилась и продолжила рассказ:

— Хотя глаза у нас разного цвета. У Бернис они карие, как у ее отца, а мои — кобальтово-голубые, как у моей матери. Если прикрыть глаза на наших фотографиях, можно принять нас за одного и того же человека.

Бернис видела фотографии нашей матери и знала, что она была очень красивой в молодости, но ей было любопытно, как она выглядела сейчас. Я сказала, что Глэдис все еще довольно хороша собой, но она никогда не улыбается. Я также добавила, что наша мать была для меня почти такой же незнакомкой, как и для Бернис. У меня было такое чувство, что мы с сестрой знакомы уже давно.

Если я в чем-то и позавидовала Бернис, то только в том, что у нее есть отец, — тоскливо произнесла Мэрилин. — Когда Бернис рассказала, что Джаспер Бейкер никогда не был близким ей человеком и всегда имел проблемы с алкоголем, я сказала, что, по крайней мере, у нее был отец. Сестра посочувствовала мне:

— Мне очень жаль, что у тебя нет отца, Норма Джин. Я понимаю, что ты чувствуешь. Я бы с удовольствием поделилась с тобой моим, если бы могла.

Затем она снова обняла меня, и мы вместе плакали о моем сиротском детстве. Больше никогда я не завидовала ей. Ведь невозможно завидовать тому, кого так любишь?

Но, вытянув ноги и сравнив их, мы попадали на пол от смеха. Они у нас абсолютно одинаковые. У нас обеих средние пальцы длиннее остальных. Когда мы поставили наши ноги рядом, мы стали похожи на четвероногого человека. — Она расхохоталась. — Самое забавное, что у ее пятилетней дочери, Моны Рае, точно такие же ноги. Если у кого-нибудь возникло бы сомнение, что мы трое — родственницы, нам достаточно было бы сбросить наши туфли и сказать:

— Вот, посмотрите и убедитесь!

Бернис приезжает навестить меня здесь, в Нью-Йорке, потому что я ее пригласила. У меня небольшая проблема с Артуром — мой муж Артур Миллер, — и мне нужен ее совет. Хорошо, когда есть старшая сестра, с которой можно поговорить. Если бы она была рядом, когда я была маленькой, моя жизнь сложилась бы иначе. Несколько лет назад она вышла замуж за Пэриса Мирокла. Если кто-нибудь знает, что такое счастливый брак, так это моя сестра. У меня — успешная карьера, у нее — прекрасная семья. Но если бы я могла выбирать, я поменялась бы с ней, без сомнения.

Я задумалась об этом ее замечании, и мне пришла в голову мысль, понимала ли Мэрилин, как ужасна была ее жизнь. Я не могла не задать себе этот вопрос: «Если бы Мэрилин осталась с Джимом Доерти и отказалась от карьеры актрисы кино, как, по-видимому, она хотела, был бы ее брак таким же счастливым, как у ее сестры? Была бы она счастлива?

Есть люди, в которых опытный специалист может обнаружить семена безумия — семена, которые так и не прорастают, потому что эти индивидуумы живут в комфорте, без серьезных стрессов, возможно, с заботливыми, любящими родителями, супругами или друзьями, которые защищают их от «ударов жестокой судьбы». Эти люди могут довольно успешно действовать в мире, и никто не сомневается в их здравомыслии, считая, что они, возможно, немного более «чувствительны», чем средний человек. Им никогда не приходится переживать стрессы, напряжение и унижения, которые, по словам Мэрилин, она вынуждена переносить каждый день в связи с ее профессиональной деятельностью. Но возможно, не так ли, что если такие личности встретят в своей жизни жестоких родителей или безнравственных мужа или жену, эти спящие семена безумия расцветут однажды в полномасштабный психоз?