Трагедия абвера: Немецкая военная разведка во Второй мировой войне. 1935-1945 - Карл Бартц Страница 13

Внутри РСХА существовали трения, в особенности между СД и тайной государственной полицией. Тайная государственная полиция, с одной стороны, чувствовала, что Гейдрих обходит ее в пользу своего СД, а чиновники СД, с другой стороны, ощущали свое значительное превосходство в опыте и профессионализме.

Рейнгард Гейдрих родился в 1904 году. Его предположительно частично еврейское происхождение решительно оспаривалось семьей. Выросший в артистическом доме без упорядоченного быта – отец Гейдриха был директором консерватории в Галле, – в юности он быстро вытянулся и долгое время был болезненным. После окончания средней школы Гейдрих пошел в военно-морские силы, и благодаря железной воле, а также с помощью таких различных видов спорта, как парусный и фехтование, ему удалось так закалить свое тело, что он мог спокойно переносить суровую морскую жизнь. Фенрихом [10]Гейдрих проделал поход в Исландию на «Берлине», где 1-м офицером был Канарис. Это был 1923-й или 1924 год. Они были знакомы с той поры. Гейдрих стал позднее офицером связи и дослужился до чина обер-лейтенанта. Душой и телом он был морским офицером. Один радист, служивший под его началом на «Берлине», сказал о нем: «Как офицер связи, он любил прикрикнуть на нас; но никогда не подвергал наказанию».

Затем произошла история с дочерью советника по вопросам военно-морского строительства, на которой Гейдрих якобы пообещал жениться. Между тем он познакомился с суровой красавицей Линой с востока. Она, позднее ставшая его женой, расскажет об этом: «Я была дочерью простого деревенского школьного учителя, а другая гораздо красивее меня и к тому же дочерью советника и друга Рёдера».

Возмущенная невеста написала Рёдеру, а Рёдер распорядился созвать суд чести, в котором среди прочих принимал участие один старый морской товарищ Гейдриха, и поныне живущий в Вангенхейме. По рассказам госпожи Гейдрих, ее будущий муж был поставлен перед выбором: жениться или уйти в отставку. Он не женился на дочери советника и был вынужден уйти со службы. Это был не единичный случай. Так, один высокопоставленный офицер абвера в заграничном управлении был уволен в 1932 году из армии даже за супружескую неверность и снова взят на службу в абвер в 1934 году…

Как Гейдрих нередко сам рассказывал, в Гамбурге он вступил в СС. Гиммлер для создания разведслужбы искал подходящего человека и приказал ему, как бывшему «офицеру разведки» [11], прибыть в Мюнхен. Гейдрих поехал к Гиммлеру. В ходе разговора выяснилось, что Гейдрих на флоте был всего лишь офицером технической связи (радио и т. п.), но никогда не работал в разведке. Несмотря на это, Гиммлер взял его. Летом 1934 года мы встречаем Гейдриха в Берлине, где он принимает на себя руководство тайной государственной полицией.

Однажды прекрасным летним днем 1934 года Гейдрих с женой и детской коляской прогуливаются по Дёллерштрассе, где они живут. Возле них останавливается пара.

– Да ведь это Гейдрих! – восклицает маленький господин в сером костюме. Он представляет жену. Это Канарисы.

– Как, герр капитан живет здесь, в Берлине? – вопрошает пораженный Гейдрих.

– Недавно, недавно, – улыбается Канарис.

– Мы всего несколько дней как поселились здесь, на Дёллерштрассе, герр капитан.

– Не может быть! Мы тоже. Вот так совпадение!

Пока госпожа Канарис склоняется над детской коляской и что-то по-женски обсуждает с госпожой Гейдрих, мужчины пускаются в беседу.

– Будем рады видеть вас у себя, – говорит Канарис, – вы все еще музицируете, Гейдрих?

– С удовольствием примем приглашение. И если позволит герр капитан, я все еще музицирую.

Канарис подмигивает.

– Моя жена неплохо играет на скрипке. А в саду мы можем сыграть в крокет…

Они сердечно прощаются.

С этого дня началось общение между семьями Канариса и Гейдриха, окончившееся только со смертью Гейдриха.

Гейдрих никогда не забывал своего военно-морского прошлого. Он всегда ощущал привязанность к флоту, а в Канарисе видел авторитетного старшего товарища, внушающего уважение.

Позднее Канарис купил небольшой дом в берлинском районе Шлахтензее, на Дианаштрассе, которая впоследствии была переименована в Бетацейле.

Когда в 1937 году один предприниматель построил дома на Аугустасштрассе, позднее названной Штауфцейле, Гейдрихи купили себе дом без отделки под № 14. Теперь обе семьи, разделенные лишь старомодным угловым домом, жили настолько близко друг от друга, что их сады имели общую границу.

Канарис питал слабость к кулинарии. Из всех поездок по разным странам он привозил рецепты.

В белом колпаке возился он с кастрюльками и горшочками. Достаточно часто адмирал приглашал семейство Гейдрих на густой рассольник или индийское блюдо из риса с пряностями, приготовленные по рецептам, которые он держал в секрете.

Потом Гейдрих музицировал с госпожой Канарис.

Если у госпожи Гейдрих был день рождения, Канарис появлялся с подарками. Однажды он подарил ей старинную гравюру, на которой был изображен ее родной остров Фемарн.

Адмирал был отцом двух дочерей, очень привязанных к матери и державшихся особняком от других детей. Он никогда не говорил о своих детях. Его излюбленной темой, которую он постоянно поднимал, были собаки. Когда Канарис возвращался из-за границы, он всегда накануне отъезда отдавал распоряжение своим сотрудникам звонить ему домой и сообщать о его прибытии. При этом следовало спрашивать о самочувствии собак. Здоровьем жены и дочерей никогда не интересовались.

Подлинными хозяевами в доме были длинношерстные таксы; они делали что хотели, и никому не позволялось одергивать их, иначе Канарис мог сильно рассердиться.

Гейдрих считал Канариса монархически настроенным офицером. Адмирал не утаивал от него также и то, что он поддерживает отношения с капитаном Эрхардтом и майором Пабстом и время от времени встречается с ними. Но у Гейдриха никогда не возникало ни тени подозрения, что его бывший начальник готовит заговор против Гитлера.

Правда, однажды он сказал о Канарисе: «Он шпионит за самим собой и сам заваривает свою кашу». Но это скорее относилось к абверу, которым Канарис так гордился.

Можно предположить, что подчеркнуто теплые отношения Канарис – Гейдрих не были лицемерными ни с той, ни с другой стороны. Возможно, они оба были искренне убеждены, будто и в людях им удалось обнаружить приятные стороны.

Когда позднее Гейдрих уехал в Прагу, Канарис совершенно не сошелся с Кальтенбруннером. Если бы его дружба с Гейдрихом не была искренней и он бы лишь прикидывался, чтобы как можно больше вытянуть из Гейдриха и извлечь пользу для своего абвера или самому защититься от него, то Канарису было бы логичнее сразу установить подобные отношения и с Кальтенбруннером. Но он никогда не искал его дружбы. Хотя в 1943 году в Цоссене, после того как абвер был разбомблен, он устраивал несколько обедов, на которые был приглашен и Кальтенбруннер, оба ни разу не оставались один на один, а находились в окружении своих сотрудников. Доверительные отношения, существовавшие между ним и Гейдрихом, в отношении Кальтенбруннера никогда не возникали.