Высадка в Нормандии - Руперт Колли Страница 13

В апреле 1944 г., накануне высадки в Нормандии, его перевели в Лондон. 6 июня, в день «Д», Капа был в первой волне десанта, высадившегося на «Омахе». Укрываясь от огня немцев и трясясь от страха, он сумел в течение двух часов сделать 106 снимков американских солдат, которые вели бой на этом участке берега. Он быстро вернулся в Лондон, чтобы проявить четыре кассеты с фотопленкой. К несчастью, сотрудник лаборатории слишком быстро высушил пленки, тем самым уничтожив кадры на трех кассетах и половину – на четвертой. Уцелели лишь одиннадцать кадров, правда, и они получились несколько размытыми. Эти снимки, так называемые «великолепные одиннадцать», 11 июня были опубликованы в журнале Life.

После войны Капа получил гражданство США и в 1947 г. вместе с известным фотографом Анри Картье-Брессоном основал фотоагентство Magnum. Он продолжал путешествовать по всему миру. В числе прочих стран он побывал в Израиле и в Советском Союзе, где делал снимки для писателя Джона Стейнбека, совершавшего поездку по этой стране.

Хотя Капа решил больше не работать в зонах боевых действий, в 1954 г. по заказу Time он отправился делать фоторепортаж о войне во французском Индокитае, теперешнем Вьетнаме. 25 мая в городе Тайбинь он погиб, наступив на мину. Ему было 40 лет.

Хуан Пужоль Гарсия (1912–1988)

Хуан Пужоль Гарсия – уникальная фигура среди всех тайных агентов времен Второй мировой войны. Он единственный предлагал свои услуги в качестве двойного агента – в отличие от тех шпионов, что были арестованы противником и перевербованы.

Робкий лысеющий очкарик, Пужоль никак не соответствовал образу двойного агента и тем более самого ценного британского шпиона.

Родившийся в Барселоне в феврале 1912 г., Пужоль работал на птицеферме, когда в 1936 г. в Испании разгорелась гражданская война. Волей судьбы ему довелось повоевать как на стороне республиканцев, так и франкистов. Он так и не встал на сторону ни тех ни других, поскольку ненавидел радикализм. В конце войны он мог по праву утверждать, что служил в обеих армиях, не сделав при этом ни единого выстрела.

На основании личного опыта, не приемля экстремистских идеологий, Пужоль решил действовать во «благо человечества» в рамках более умеренной системы. Он трижды предлагал британской разведке в Мадриде и Лиссабоне свои услуги шпиона, но трижды получал отказ без каких-либо объяснений. Нисколько не смутившись, Пужоль решил стать двойным агентом. Выдав себя за дипломата, работающего в Лондоне и потому хорошо знающего Англию, он предложил абверу, имевшему резидентуру в столице Португалии, свои услуги, пообещав шпионить против англичан. Его наглость поражает – он никогда не бывал в Англии, не говорил на английском языке и даже сфабриковал британский паспорт, не зная, как тот выглядит. Невероятно, но немцы ему поверили. Пройдя курс интенсивной подготовки, он получил от абвера главные инструменты шпионского ремесла – невидимые чернила, наличные деньги, кодовое имя «Арабель» – и отправился в Англию c приказом создать там агентурную сеть.

Задание Пужоль выполнил. Вскоре на него работала целая сеть агентов. В нее входили разочарованные жизнью мужчины и женщины, недовольные правительством националисты, люди, готовые в обмен на вино предать страну. Они регулярно снабжали Пужоля информацией, которую тот передавал немецкому абверу.

Но все это было фальшивкой. Пужоль не уезжал в Англию. Он жил в Лиссабоне, где читал английские путеводители и другие книги, какие только находил в библиотеке, и на их основании фабриковал свои донесения. Он сообщал о несуществующих воинских частях, часто путал фунты, шиллинги и пенсы. Немцы, похоже, не замечали его ляпов. Пужоль даже осмеливался отправлять полученные им «сведения» через почтовые ящики Лиссабона. Своим немецким хозяевам он объяснил это тем, что среди его агентов есть летчик, регулярно летающий в Португалию, который отправляет корреспонденцию с местных почтовых отделений.

Вскоре его послания начали перехватывать англичане. Разумеется, они пришли в восторг от того, какое количество дезинформации Пужоль скармливал противнику, и решили выследить таинственного агента. Но в апреле 1942 г. Пужоль сам вышел на них. На этот раз – что неудивительно – к его предложению работать на британскую разведку отнеслись более серьезно. Получив агентурное имя «Гарбо», Пужоль начал сотрудничать с офицером разведки Томасом (Томми) Харрисом, владевшим испанским и немецким языками.

Немцы были довольны работой Арабеля и его агентурной сети и потому почти не занимались вербовкой новых шпионов. Для англичан же главным было то, что абвер по-прежнему доверял своему Арабелю. Таким образом, та информация, которую сообщали им Пужоль и Харрис, часто бывала достоверной или ценной, но передавалась с такой задержкой, что немцы, получив ее, были бессильны предпринимать какие-то действия.

Вскоре мнимая агентура Пужоля насчитывала двадцать семь человек и была якобы разбросана по всей Англии. Некоторые были разоблачены и арестованы или, как Арабель сообщал немцам, стали ненадежными. А в одном случае «живший в Ливерпуле» агент умер. Секретная служба даже опубликовала некролог в местной газете. Арабель же стал получать от абвера деньги для выплаты ежегодной пенсии вдове «умершего».

Пужоль сыграл важную роль в удерживании немецких войск вдали от места настоящей высадки, вынудив их разместить основные силы в районе Па-де-Кале. Потери союзников, высадившихся на побережье Нормандии, особенно на участке «Омаха», были бы значительно выше, если бы не испанский двойной агент.

Англичане высоко оценили деятельность Пужоля – он удостоился ордена Британской империи, который вручил ему сам король Георг VI. Немцы тоже были довольны агентом – личным приказом Гитлера его наградили Железным крестом. (Это редчайший случай награждения иностранца от имени главы Третьего рейха.) Пужоль, пожалуй, был единственным двойным агентом, получившим награды от обоих хозяев.

После войны Пужоль инсценировал свою смерть в Анголе и перебрался вместе с семьей в Венесуэлу, где вел спокойную и незаметную жизнь. Он умер в Каракасе 10 октября 1988 г. в возрасте 76 лет.

Бернард Монтгомери (1887–1976)

Бернард Монтгомери, или «Монти», родился в Лондоне, в семье священника, но детство провел на Тасмании. Участвовал в Первой мировой войне и был дважды серьезно ранен. Отличался упрямством и испортил отношения с матерью настолько, что в 1949 г. отказался приехать на ее похороны. Учился в офицерском училище в Сандхерсте, был понижен в звании за конфликты с курсантами. В 1908 г., по окончании учебы, был произведен в младшие лейтенанты. В 1910–1914 гг. служил в войсках в Британской Индии. Участвовал в Первой мировой войне.

В 1937 г. от заражения крови, вызванного укусом насекомого, умерла его жена. Ее смерть потрясла Монтгомери, и он полностью посвятил себя военной карьере.

Самоуверенный донельзя, вечно щеголявший в берете, Монтгомери был любим подчиненными. Солдаты боготворили его во время кампании в Северной Африке, где он прославился тем, что разгромил Роммеля в сражении при Эль-Аламейне. Монтгомери часто конфликтовал со своими американскими коллегами и, из-за своего самомнения, легко обижался. Как главный разработчик высадки на Сицилии, Монтгомери был уверен, что только он один способен взять на себя командование союзными войсками в Италии. Он скрепя сердце мирился с тем, что вынужден подчиняться Дуайту Эйзенхауэру.