Охота за призраком. Борьба спецслужб СССР, США и Западной Германии за архивы МГБ ГДР - Олег Никифоров Страница 13

14 июля 1990 года Черняев записал, что «вчера подготовил для Горбачева материал к Колю. В конце написал, чтоб договорились о том, какой ответ Коль будет давать насчет согласия Горбачева на вхождение Германии в НАТО. Ведь мир еще не знает об этом согласии (заметим, что о нем, судя по письму Фалина, не знали и многие ближайшие помощники Горбачева), данном Бушу в Вашингтоне, и может получиться так: Буш, мол, не уломал Горбачева, а этот немец быстро купил согласие за кредиты».

Как известно, государственный визит в США состоялся с 30 мая по 4 июня 1990 года. Сам Горбачев в своей книге «Жизнь и реформы» признает, что в переговорах в Вашингтоне «германский вопрос» обсуждался, но он обходит молчанием достигнутые договоренности. И только Черняев дает представление, о чем была достигнута договоренность. В Архыз Черняев не полетел, хотя его имя было в списках сопровождающих. Видимо, ему не хотелось участвовать в предательстве интересов бывших союзников СССР.

И хотя в докладной записке Фалин еще размышлял о статусе Германии как неприсоединившейся страны, и Коль, и Горбачев уже знали, что объединенная Германия войдет в НАТО. Уже в наши дни, готовя к печати свою книгу «Конфликты в Кремле», Фалин с горечью замечает, что «стал бы я портить бумагу и писать свое последнее послание М. Горбачеву по германской проблеме, загляни хоть на минуту на кухню, где готовились блюда и приправы к Архызу».

Фалин отмечает далее, что «сделка в Архызе во многом уникальна. Судьбу ГДР, как-никак члена ООН, решили без участия Республики, в отсутствие ее представителей. СССР прекращал действие всех договоров и соглашений, заключенных с ГДР, в большинстве случаев с предусмотренным в договоренностях порядком их денонсации. Ликвидация ГДР с распространением на ее территорию компетенций НАТО предваряла конец восточноевропейской системы обороны. Однако консультаций в канун Архыза с союзниками не проводилось, информации от советского руководства они не получали. Архызские договоренности ставили крест на четырехсторонней ответственности великих держав за Германию».

Более того, в Архызе Горбачев предал своих союзников — руководство ГДР и сотрудников МГБ ГДР. Фалин так описывает этот эпизод в своих воспоминаниях, опубликованных в Германии. Речь идет о встрече с Вилли Брандтом весной 1992 года. Брандт ему ответил, что «когда началась афера с Хонеккером, я спросил Коля, не обсуждалась ли в Архызе тема отсутствия преследования бывших руководителей суверенного государства ГДР. Согласно ответу Коля, он предложил Горбачеву обозначить круг лиц, против которых не должно быть начато уголовное преследование. Но советский президент возразил, что немцы сами разберутся с этой проблемой» ^[22].

По воспоминаниям ветерана советской внешней разведки Виталия Короткова, о чем он рассказал в интервью писателю Николаю Старикову в передаче «Совершенно Секретно» в 2017 году.

— Мог ли Михаил Горбачев во время переговоров о судьбе Германии сделать что-то для своих верных союзников — договориться, чтобы представители аппарата ЦК СЕПГ и МГБ ГДР не попали под суд?

— Во время встречи президента Горбачева с канцлером ФРГ Гельмутом Колем в Архызе Коль задал вопрос: что же нам делать с гражданами ГДР? Горбачев ответил, что это ваше внутреннее дело. Напоминаю, что ГДР была независимым государством, членом ООН и могла использовать весь арсенал средств, которым пользуются суверенные государства. К ним относятся вопросы ее безопасности, разведывательных операций и так далее, и это была естественная деятельность ее госструктур. Как можно было при объединении ГДР и ФРГ в единую Германию рассматривать этих граждан Германской Демократической Республики как преступников, работавших против своего соседнего государства — ФРГ? Это же абсурд! Работники аппарата СЕПГ и политические деятели ГДР не должны были подвергнуться никакому преследованию и иметь, после объединения, те же права, что и граждане ФРГ. Ведь это же были нормальные люди, которые осуществляли политику своего независимого государства и решали свои задачи ^[23].

Конечно, можно задаться вопросом, почему Горбачев так поступил. В этом плане определенные объяснения его поступка дает анализ личности Горбачева, предложенный писателем Вадимом Слуцким. Он пишет в своей работе «Горбачев и перестройка» ^[24]:

«В основе его [Горбачева] так называемой непоследовательности — внутренняя последовательность: одна цель, одно побуждение, которое руководит всеми его поступками, всей жизнью.

Есть люди, которым, в сущности, все равно, что говорить или делать — лишь бы находиться в центре внимания окружающих, играть интересную роль. Психология называет таких людей эгоцентристами. Эгоцентрист — это человек, центрированный на себе, на своем „эго“. Главное стремление эгоцентриста — быть уважаемым, значительным человеком, быть в центре внимания, играть как можно более интересную, заметную роль. Эгоцентрист стремится к тому, чтобы внимание окружающих было приковано к его личности. Это детский мотив, детская структура личности. Эгоцентрист — это личностно, целостно-психически — ребенок, но физически и интеллектуально — взрослый человек.

И вот характерной особенностью эгоцентриста как раз является кажущаяся внешняя непоследовательность, противоречивость слов и поступков. Непоследовательность эта обусловлена внешними обстоятельствами. В одном случае, чтобы привлечь к себе внимание, получить выгодную роль, необходимо говорить одно, в другом — другое.

Эгоцентризм не считается психической болезнью, но это недоразвитие психики, психопатологическое состояние. И вот М.С. Горбачев — эгоцентрист».

Поэтому ему было просто наплевать на все остальные обстоятельства договоренности в Архызе. Ведь главным для него было получить выгоду (то есть западногерманские кредиты) и войти в историю как объединитель Германии.

В сущности, «влияние кредитного вопроса и экономической помощи на позицию М.С. Горбачева, — отмечает Матвей Полынов, российский историк, профессор кафедры «Новейшая история России» в Институте истории Петербургского университета, — просматривается в проблеме объединения Германии. Немецкая сторона, — пишет исследователь, — как правило, положительно реагировала на просьбы советского руководства и этим добивалась лояльности со стороны Горбачева в важнейшем для ФРГ вопросе — об объединении Германии, причем на западных условиях» ^[25].

Bayern Kurier, влиятельная баварская газета, пишет по поводу переговоров в Архызе, что там произошла «планетарная революция» и вся Германия получила полный суверенитет и стала членом НАТО. Взамен Горбачев получил от Коля материальную поддержку для своей политики перестройки. Давая гарантию для 5 млрд марок кредита, подчеркивает газета, правительство ФРГ заложило «правильную основу для переговоров» ^[26]. Для понимания роли Михаила Сергеевича и его окружения в то время, можно привести цитату из книги Михаила Любимова ^[27], в прошлом начальника линейного отдела в Первом главном управлении КГБ СССР, интересы которого распространялись на Великобританию и Скандинавские страны и которому пришлось покинуть службу из-за бегства Олега Гордиевского, одно время исполнявшего даже обязанности резидента КГБ в Лондоне, на Запад. Любимова упрекали в том, что он не разглядел вовремя истинного лица Гордиевского, который был завербован спецслужбами Соединенного Королевства еще на заре его разведывательной деятельности. Он комментирует мемуары Роберта Гейтса, бывшего директора ЦРУ. Тот писал: «ЦРУ с энтузиазмом относилось к Горбачеву с момента его появления в начале 1983 года как протеже Андропова. Мы многое о нем знали. Несмотря на это, потребовалось несколько лет, чтобы понять его, оценить его мужество и смелость, а также противоречия и границы его мужества и смелости… Много лет спустя его противники из консервативного лагеря стали утверждать, что он и его сподвижник Яковлев являлись агентами ЦРУ. Они оными не были, и это хорошо! Вряд ли мы смогли бы столь успешно управлять ими для разрушения Советской империи».